- Что?..
- Что слышал. Или ты оглох?
Гиллиан чувствовал, как ему становится всё легче и легче. Никакого лицемерия, фальши и вынужденного подчинения правилам высшего круга. Он цапнул с подноса проходящего мимо официанта бокал с шампанским и в несколько глотков осушил его, после чего поморщился.
- Предки, ну и дрянь! И это марочное? По-моему, поставщика подло надули. - Гиллиан отшвырнул пустой бокал, который тут же разбился о стену, поманил к себе другого официанта, поднос которого уже опустел, дружески приобнял его за плечи и шепнул на ухо: - Слушай, не в службу, а в дружбу... Сгоняй на кухню и попроси сделать мне кружку кофе покрепче, а то, чую, засну от этой скучищи, а мне этого сейчас делать нельзя.
На него уже смотрели все, но парню было всё равно.
- Ко-кофе? - растерянно пролепетал омега, прижимая к груди свой поднос.
- Да, кофе. Там в шкафу стоит кружка с синим котом. Пусть в ней принесут. И прихвати какую-нибудь булочку побольше, а то смотреть уже не могу на эти бутербродики. - Гиллиан презрительно ткнул пальцем на поднос с канапе. - На один укус, а я чего-нибудь посущественнее хочу. Давай, беги. Будут удивляться, скажи, что Гиллиан попросил.
- Слуш-шаюсь... - И официант, спотыкаясь, поспешил на кухню.
- Ты что творишь? - зашипел на Гиллиана двоюродный брат Грэм, до того вовсю флиртовавший с младшим сыном сенатора Догерли. Этого омегу по имени Сони Гиллиан тоже неплохо знал - во время каждых смотрин омежка откровенно заигрывал с ним, расчитывая привлечь внимание на весь вечер, а, возможно, и не только на это. Мимолётный секс в укромных уголках не был чем-то из ряда вон на подобных вечерах - набравшихся опыта в любовных утехах омежек охотнее брали замуж, что потом не мешало их мужьям гулять по борделям в свободное от семьи время и во время беременности супругов. Единственное, что было под запретом - случайные беременности, поэтому уже за три дня до начала течки молодых омег сажали под замок. Гиллиану стоило немалых сил прежде вежливо отбривать особо настойчивых кандидатов на его общество, но сейчас деликатничать уже было не нужно. - С каких пор ты панибратствуешь с прислугой? И в чём ты вышел к гостям?
- А что такое? - Гиллиан поправил сползший рукав. - Я же у себя дома. Разве я не могу ходить в том, в чём хочу, и разговаривать с тем, с кем хочу?
- Вообще-то у нас официальный приём. Или ты не заметил?
- А мне нас...ать, братец, кого мой отец сюда заманил, надеясь, что я из этого зоопарка себе кого-нибудь выберу. - Гиллиан засунул руки в карманы с самым нахальным видом. - Единственный, кто был достоин моего внимания, умер четыре года назад. Второго такого здесь нет и не будет, так что я намерен просто отстоять вахту, а потом завалиться спать.
По толпе гостей пробежал шепоток. Расфуфыренные омежки таращились на Гиллиана так, словно у него рога и хвост выросли. Вскоре появился официант, бережно нёсший попрошенную кружку с ароматным дымящимся кофе и пышную булочку с корицей. Гиллиан блаженно втянул этот аромат и принял кружку из рук омеги.
- Спасибо... Как тебя зовут?
- Кэнди, господин...
- Спасибо, Кэнди. - Гиллиан забрал булочку и торопливо чмокнул парня в щеку. Официант начал краснеть. - Возвращайся к работе. А если кто-то будет тебя или кого-нибудь ещё задирать - говори сразу.
- Д-да... господин... - Кэнди попятился, коснувшись щеки, развернулся и, стараясь ступать как можно твёрже, покинул зал.
- Это что было? - рыкнул на Гиллиана, невозмутимо начавшего смаковать свой кофе, Грэм.
- Просто сказал спасибо. - Гиллиан отхватил треть булки и активно заработал челюстями. - Нельзя что ли?
- Благодарить... омегу-официанта?
- А почему бы нет? Чем он хуже других? - Гиллиан отхлебнул из кружки ещё и плюхнулся в ближайшее кресло, забросив ноги на подлокотник, перед этим нагло согнав с него парочку омежек кратким "Брысь, шлюхи!".
- Это нанятая прислуга. Он делает работу, за которую ему платят. Тут нет места благодарности... тем более какой-то приблуде.
Гиллиан скрипнул зубами.
- Что ты сказал?
- Что нечего благодарить всяких приблуд...
Гиллиан поставил кружку на пол, торопливо запихнул в рот остатки булки и вскочил на ноги.
- Ты кого приблудой назвал?
- А разве это несправедливо?..
Гиллиан даже отвечать не стал - просто молча ударил. Грэм отлетел на несколько шагов и врезался в наследника торговой корпорации Обертона, и оба повалились на паркетный пол. Омеги с визгом расступились.
- За что??? - возмутились оба альфы.
- А разве не за что??? - зарычал Гиллиан, наступая на них. Сгрёб за воротники дорогих рубашек с пиджаками и встряхнул. - Посмотрите на них! Посмотрите внимательнее! Эти мальчишки вместо того, чтобы прилежно учиться в школе, работают, чтобы поддержать своих родителей, которые в поте лица вкалывают на заводах и фабриках. А кто-то даже всё-таки успевает учиться, чтобы потом хоть чего-то добиться в жизни. И, по-вашему, их не стоит за это уважать? - Официанты остолбенели, слушая Гиллиана с потрясением с глазах. У кого-то даже затряслись губы. - Что можете понять вы??? Вы, которые всегда получали то, что хотели, на блюдечке с золотой каёмочкой??? Ты называешь их приблудами, Грэм... А что всё это время делал ты? Раскатывал на дорогом тарантасе, загорал на крутых пляжах, гулял по борделям, тратя направо и налево деньги, зарабатываемые твоим отцом, и плевать на всех хотел!!! Особенно на них. И за что? Только потому, что они - омеги и не могут позволить себе сходить в настоящую баню чаще одного раза в год. За то, что живут на окраинах в крохотных квартирках и забитых общагах, а не в шикарных особняках. Ты считаешь их неудачниками, а сам-то ты кто? Ты просто зажравшийся сноб, Грэм, нестоящий и мизинца любого из этих мальчишек!
- Да что с тобой? Ты сам на себя непохож...
- Нет, Грэм, я в полном порядке. Это раньше я был не в порядке. А сейчас мне очень хорошо. И я давно хотел сказать вам всем... - Гиллиан отпихнул кузена и Обертона от себя, выпрямился, обвёл собравшихся долгим тяжёлым взглядом, под которым все невольно пригнулись, ощутив на себе его силу, и медленно веско произнёс: - Как же я вас всех презираю. Хотите повеселиться? Ладно, веселитесь. Хлебайте эту кислятину вёдрами, лопайте деликатесную дрянь, трахайтесь по углам, перемывайте друг другу кости за спинами тех, кому вы никогда всего этого в глаза не скажете... но без меня. С меня хватит. Хотелось сказать это ещё с похорон Сириуса... но тогда мне просто не хватило смелости. А сейчас мне плевать. - Гиллиан заметил недоумение на лицах гостей и горько усмехнулся. - Забыли уже, кто это? Я так и знал.
Молодой альфа подобрал свою кружку и начал подниматься вверх по лестнице с чувством неимоверного облегчения. За его прямой спиной повисла гробовая тишина.
В своей комнате Гиллиан допил кофе и повалился на постель, не разуваясь. Настроение зашкаливало за отметку "отлично", чем громче было возмущение внизу. Что бы такого ещё сделать? Когда отец узнает, то придёт в ярость! Так ему и надо!
- Гиллиан, ты с ума сошёл, милый! - Силас ворвался в комнату и бросился к нему. - Ты что наделал? Ты хоть понимаешь, что тебе за это будет? Гости просто вне себя!..
- Понимаю, но мне ещё никогда не было так хорошо ни до Сириуса ни после него. Я сделал то, что давно хотел, но не решался. Жаль, не сообразил высказать всё каждому персонально... ну да ладно.
- Все буквально негодуют, а Грэм настучит твоему отцу...
Гиллиан с удивлением взглянул на названного родителя.
- Как ты сказал? Откуда ты это слово знаешь?
- Так я... вырос в рабочем квартале, - с запинкой ответил Силас. - А этому выражению уже много лет... Вырвалось нечаянно. В общем, Грэм сообщит твоему отцу, и он разозлится. Понятно, что ты ещё очень молод, а молодёжь часто делает глупости, но это было уже чересчур! Если бы ты набедокурил в городе...