- А куда бы ты хотел?
Гиллиан удивился. Обычно Риан не спрашивал, чего бы он хотел. Просто предлагал варианты, а влюблённый по уши альфа с радостью принимал любые условия.
- Я? Даже не знаю... - Гиллиан смущённо поскрёб затылок. Вообще-то у него в голове уже давно мелькала идея, но предложить он так и не решился. Сначала Риан должен сказать своё слово... - А где мы ещё не были? Или снова в кино пойдём?
- Да ну! - Риан скривился. - Видел я афишу на сегодня - смотреть нечего.
- А в... нет, тебя туда не пустят.
- Куда это? - обиделся омежка.
- Я хотел предложить театр, но в таком виде нас с тобой не пустят.
- Театр? Да... туда не пустят. Да и рано ещё - спектакли начинаются только после пяти вечера... Тогда просто погуляем, а там придумается что-то.
И они гуляли не один час. Гиллиан несколько раз утягивал своего омегу в ближайший переулок, где зажимал у стены и, глядя в глаза, начинал неторопливо целовать, получая такой же страстный отклик. Сегодня Риан отчего-то был особенно щедр... Это так потрясло молодого альфу, что он попросту забыл про примерку и приём в Галерее.
Они проходили мимо какого-то клуба, когда в половине седьмого вечера Риан вдруг остановился и вскинул палец вверх.
- О, придумал! В одном из северо-восточных кварталов затеваются Большие Танцы! Пошли туда?
- Большие Танцы? А что это? - удивился альфа.
- О, предки, и как ты жил раньше, если ни разу не слышал про Большие Танцы? - Риан только глаза закатил. - Тогда ты просто обязан пойти и посмотреть собственными глазами! Туда всего две пересадки!
Квартал, куда привёл Гиллиана Риан, был относительно чистым, публика почти непуганная. Река, рядом с которой поставили столицу, в этом месте разливалась, образовывая широкое устье со множеством мелких островков. Гиллиан ещё ни разу здесь не был и с интересом разглядывал мостки, переброшенные с одного островка на другой. Люди, пользуясь тем, что был выходной, куда-то направлялись целыми группками. Особенно Гиллиана удивило то, что разные типы вели себя по отношению друг к другу более чем прилично. Даже омеги выглядели веселее.
- А куда они все идут?
- Скоро увидишь. И не удивляйся ничему. Большие Танцы - это довольно старое мероприятие, на котором всякая дискриминация запрещена. Здесь не смотрят, альфа ты, бета или омега. Как только человек ступит на Большой Остров, то разделение исчезает.
- А что является главным критерием?
- Умение играть на чём-нибудь или танцевать.
- А ты раньше здесь был?
- Да, несколько раз. Всех, кто сюда приходит, объединяет желание повеселиться под музыку. Любовь к музыке. Она уравнивает всех поголовно.
- Так странно...
- Да, так может показаться, но никакая идеология не способна перебороть вполне естественное стремление разных людей к единству. Так говорит мой отец.
Гиллиан не смог не согласиться со словами своего омеги. Чем ближе был Большой Остров, тем оживлённее были лица и голоса. Из того места, куда все так стремились попасть, уже доносились музыка и пение и зажигались первые огни.
Большой Остров оказался огромным помостом, выстроенным на вбитых на относительном мелководье сваях. Просторная сцена, возвышения и ступеньки для музыкантов, которые уже были здесь и настраивали свои инструменты. На воде, в которой отражались отсветы факелов и масляных фонариков, покачивались лодки, с которых передавали корзины и ящики с напитками. Гиллиан принюхался и понял, что алкоголем здесь и не пахнет.
- Здесь запрещена выпивка?
- Категорически. Уйти можно в любой момент, но раз ты здесь, то никаких пьянок. Эмоций и дури и без того будет в избытке, чтобы ещё и спиртягой сверху заливать.
Риан быстро нашёл им места, потом отлучился к лодкам и вернулся с кое-какой снедью.
- Ты уже проголодался? - удивился Гиллиан.
- Да это только перекус, - отмахнулся омежка. - Я планирую сегодня как следует повеселиться, а на плотно набитый желудок этого не получится.
- Тогда делись.
Риан со смехом протянул ему большую булку, которую альфа разломил пополам. Точно так же пополам они приговорили бутылку с квасом. А тем временем затянули песни, и молодой альфа начал слушать.
Похоже, что музыканты уже довольно давно были знакомы друг с другом, поскольку к гитаристу-альфе быстро присоединился скрипач-бета, потом омега-флейтист подхватил красивую мелодию, и Гиллиан ушам своим не поверил, когда другой омега чистым тонким голосом запел:
Мотив забытый зазвучит
Над тихою водой.
Всё то, что души бередит,
Забудем мы с тобой,
Позволив музыке звучать
Всю ночь вплоть до зари.
И перед тем, как солнцу встать,
Погаснут фонари.
Музыканты, а вслед за ними многие из пришедших, подхватили:
Сквозь день и ночь,
Сквозь свет и мрак
Ты, музыка, звучи!
Печаль и боль
Забыть позволь
И раны залечи!
Звенит струна,
И не одна
Поёт она сейчас.
Споём и мы
Средь тишины,
Что не ждало бы нас.
Разные голоса переплетались в единый хор, который не могли замутить даже весьма посредственные способности отдельных певцов. Люди пели от души. Сидели все вперемешку, передавали друг другу что-то, улыбались... Гиллиан даже заметил несколько парочек, похожих на них с Рианом. Одна даже была уже в летах... Все склоки, споры и предрассудки остались там, в большом городе, а здесь было спокойно и тепло.
Песни то и дело перемежались обычной музыкой, под которую ноги сами рвались в пляс. Под смех и аплодисменты в центр то и дело выходил кто-то один... Риан следил за каждым таким танцором очень внимательно, его плечи и локти подёргивались, словно пытаясь повторить какие-то движения. Омежка заворожённо наблюдал довольно долго, а потом подскочил и обратился к музыкантам:
- Парни, а вы "Пляску ветра" знаете?
- Знаем, - кивнул гитарист. - А ты уверен, что осилишь? Там очень быстрый ритм.
- Заводи. Остальное - мои проблемы.
К оркестрику придвинулся альфа с большим аккордеоном, омега-флейтист достал бубен, ещё один бросил Риану пару кастаньет. Омежка разулся, подвернул штанины до колен, сбросил рубашку и вышел на середину. Со всех сторон восхищённо засвистели. Риан тряхнул головой, подмигнул своему альфе и выдал первый дробный стук кастаньет. Аккордеонист медленно завёл незнакомую Гиллиану мелодию, и Риан начал двигаться, плавно переступая с ноги на ногу и прогибаясь, как тростник под порывом ветра. Ещё одна серия щелчков... Гиллиан замер, будучи не в силах отвести глаза... и не только он - на Риана смотрели все. Омежка усмехнулся, глядя в глаза своему альфе с откровенным вызовом...
...и грянуло.
Музыка была подобна буре. Она била не только по ушам, но и по сердцу. Быстрая, энергичная... Вот вступили тамтамы, выдавая самые настоящие раскаты грома... А в центре кружился маленький вихрь. Риан преобразился, став порывом ветра. Дикого, неукротимого. Он кружился, притоптывал, изгибался, размахивал руками, покачивался... Гиллиан смотрел на него, как околдованный. Да, это была настоящая пляска ветра! Риан и музыка словно слились в единое целое, перестук кастаньет в руках омежки порождал холодок в груди, вплетаясь в мелодию. В воздухе запахло им ещё сильнее...
Гиллиан не понял, когда музыка стихла. Просто в какой-то момент осознал, что вокруг стало очень тихо, и только тяжёлое дыхание нарушает эту тишину. Секунда, другая... потом кто-то робко хлопнул в ладоши... кто-то присоединился... и грянули овации. Риан, переводивший дыхание после бешеного ритма, устало улыбнулся и смахнул со лба выступивший пот. Он весь блестел в свете фонарей. Отдав кастаньеты хозяину, омежка подобрал свою обувь с рубашкой и вернулся к Гиллиану.
- Ну... как тебе?..