Кое-как доучившись год, я решил бросить школу и поступать на курсы санитаров, а потом пойти работать в роддом. Тиль и Один пытались меня отговорить, опасаясь, что запись про то, что я был в психиатрии, помешает мне, да и вообще... Но я настоял на своём. Я тогда прочитал статью про детскую смертность и понял, что мой долг, моё призвание - помогать детям благополучно приходить в наш мир. Что только так я смогу искупить свою вину за то, что не смог уберечь Сэмми. Я старательно учился, не пропускал ни одного практикума, изучал все возможные способы родовспоможения и акупунктуру. Наши наставники очень удивлялись моему рвению, но я не стал им ничего объяснять. Получив свидетельство об окончании курсов, я устроился на работу в роддом номер три, где и трудился практически без выходных - только когда я видел живых и здоровых малышей, мне становилось легче. Я даже взял на себя все хлопоты по заботе об отказничках и провожал их в Дом Малютки. Провожал я при выписке и всех тех малышей, которых принимал сам - мне было важно увидеть их старших отцов, чтобы быть уверенным, что детки будут в безопасности.
Так я проработал около года, а потом встретил своего бету, которого всё же послал мне Светлейший. За несколько дней до этого я принимал малыша Ейкера, тоже бету. Совершенно очаровательный малыш! Его папа Макс мне сразу понравился, мы часто общались, и он попросил, чтобы акушеру ассистировал именно я. Макс мне много рассказывал про то, какой хороший и заботливый у него муж... Когда настал день выписки, я спрятался за деревом, чтобы посмотреть на этого бету. Да, Лорен действительно очень радовался сыну, очень бережно обращался с Максом. В тот день он приехал не один, а с другом. И этим другом и был Майкар. Он заметил меня, а потом через несколько дней пришёл к нашему роддому, чтобы встретиться со мной. Я как раз провожал нового "совёнка", когда Майкар заговорил со мной. Сначала я испугался, но тут учуял его запах... Меня потрясло то, как пахнет Майкар - его запах был просто неописуемо чист. Мне и сейчас трудно описать этот запах - ничего лучше этого я никогда не нюхал. И Майкар так смотрел на меня... Внутри меня что-то ёкнуло, и меня к нему вдруг потянуло так, что я даже испугался. Все эти годы я практически шарахался от потенциальных партнёров и позволял до себя дотрагиваться только Тилю - он относился ко мне так же, как к Дэниэлу. Да и память о том, как меня насиловал отец - как во время той злополучной течки так и во время беременности - до сих пор не изгладилась. Майкар стал для меня настоящим открытием. Мы бы долго разговаривали, но ему нужно было возвращаться на работу, да и меня позвали - скоро должен был рожать ещё один мой подопечный. Майкар начал приходить почти каждый день, а потом уговорил меня на свидание. Я с трудом согласился, буквально разрываясь между работой и тягой к Майкару. Я же часто работал сутками, других подменял, и то, что у меня нет течек, стало отличным подспорьем... Я не понимал, что со мной происходит, я боялся и стыдился этого влечения. Весь тот день Майкар старался меня развеселить, подбодрить... Он уже знал, что я бесплоден, и, когда мы сидели в кафе и ели мороженое, сказал, что меня ещё можно вылечить. Я и раньше видел статьи, посвящённые омежьему бесплодию и способам его лечения, но там говорилось об омегах с более-менее регулярным циклом, а не о таких, как я... Майкар сказал, что от меня по-прежнему стабильно пахнет, как и от здоровых омег, а значит, что шанс ещё есть. Он предложил свою помощь, сказал, что найдёт хорошего врача и достанет денег. И всё ради меня! И это стало последней каплей, сломившей моё упорство. В тот день мы первые поцеловались... и мне не было страшно.
Мы продолжили встречаться, и каждый день был настоящим событием в моей жизни. Однажды Майкар пригласил меня к себе, и я понял, зачем. Я видел, что он хочет меня, но не пытался принудить, и это было удивительно - я видел немало такого, что от возможных связей хотелось держаться подальше. Сначала мы просто разговаривали под чай, и я чувствовал, что начинаю дрожать и... хотеть. Майкар это тоже учуял и сказал, что если мне так страшно, то ничего не будет. Мне было очень страшно - я не забыл прошлую боль - но я хотел и сам потянулся к нему. Мы провели вместе всю ночь, и называть это случкой совершенно не хочется. Это была настоящая ночь любви, которая стала лекарством для меня. Утром мы едва не проспали, и за завтраком Майкар предложил мне выйти за него замуж. И я согласился, но сначала нас должны были благословить мои опекуны. Я не хотел выходить замуж без их ведома, ведь они столько всего для меня сделали. Получилось это не сразу, но мы поймали нужный день. Тиль и Один встретили Майкара довольно настороженно, особенно когда узнали, что он журналист. Но за ужином напряжение спало, и Майкар попросил у них разрешения жениться на мне. Он так увлёкся, что рассказал о своих планах по поводу врача для меня. Тут Тиль вызвал его на разговор с глазу на глаз. Не было их довольно долго, я весь извёлся от беспокойства... Потом они вернулись, и Тиль дал своё благословение. Провожая Майкара, я узнал, что Тиль рассказал ему то, в чём не смог признаться я, и это ничего не изменило. Даже узнав про мою первую беременность, Майкар не отказался ни от меня ни от своих планов. Он поставил себе цель - сделать меня счастливым и помочь мне родить нового ребёнка.
Мы поженились уже через две луны. Богатой свадьбы не было - Майкар уже начал откладывать деньги и работал, как оглашенный - но зато на церемонии венчания и регистрации в ЗАГСе присутствовали только свои. Я познакомился с Лореном, снова увидел Ейкера и Макса... За свидетеля расписывался Тиль. Самым трудным для Майкара было уговорить меня оставить работу. Он сказал, что когда мы будем ходить по обследованиям, то на роддом не останется времени. Да и он начал меня подкармливать, чтобы не выглядел таких худым и болезненным, чтобы окреп. Он доставал для меня самые лучшие и свежие продукты, баловал... Он был так уверен, что всё получится, что и я в это поверил. Жизнь снова заиграла красками. Когда мы начали ходить по врачам, то Майкар был рядом со мной, и самые болезненные и неприятные процедуры переносились легче, когда он держал меня за руку. Мы были так счастливы...
И всё рухнуло. На последнем приёме врач-бета сообщил, что для меня уже слишком поздно. Что ни один из уже существующих методов лечения не поможет, поскольку лечить там уже нечего. Что было бы милосерднее, если бы мне ещё в той больнице всё вырезали... Оказалось, что этот доктор навёл справки обо мне, выяснил, что в той больнице меня просто пичкали успокоительным и держали на поддерживающей терапии вместо того, чтобы лечить всерьёз, тратя дорогостоящие препараты. Тяжёлая беременность и осложнения после родов практически убили репродуктивную систему. А феромоны выделяются независимо от того, работает репродуктивная система как положено или нет. Я чувствовал, что что-то не так, когда он говорил это... но плохо понимал. Всё это мне потом Майкар объяснял. Как оказалось, врачи всё поняли уже тогда, когда брали пробы из яичников и обследовали матку, но продолжали гонять нас, чтобы вытянуть побольше денег. Поняв это, Майкар ужасно разозлился и едва не избил врача, но тот напомнил, как лихо сейчас арестовывают, и Майкар его не тронул. А я снова сорвался в пустоту. Я даже не помню, как мы вернулись домой. Мимо меня тогда много чего прошло. Жить снова не хотелось, и мне даже страшно думать о том, что в эти недели пережил Майкар. Именно тогда он и написал самые громкие свои статьи - до этого он был предельно осторожен.
Потом казнили Рейгана. Я трансляцию не видел, но помню, как Майкар тогда домой вернулся - весь мокрый и мрачный. Я к тому времени потихоньку начал оживать, что-то делать... И я увидел, как он ночью сидит над пишущей машинкой, нервно курит свою трубку и о чём-то думает. Я осторожно заглянул в то, что он пишет, и понял, что это статья о Рейгане. Она была так написана, что меня это будто встряхнуло. И я рассказал Майкару то, о чём так и не узнал Тиль. В ту ночь мы снова были вместе, и я впервые за прошедшее время заснул спокойно.