- Хорошо, я обещаю. - Гиллиан скрепя сердце, принял условие. Если то, что скажет Дэлиан, будет исчерпывающим или хотя бы полезным, то просьба будет выполнена. В любом случае, против воли его тут никто не удержит. Даже сам Барон.
Дэлиан вздохнул.
- Я никогда не знал, кто мои родители. Из Дома Малютки я сразу попал в приют, где и жил до двенадцати лет. Такой же никому не нужный, как и другие "совята".
- "Совята"?
- Так нас часто называют акушеры и омеги-санитары в роддомах. Ты когда-нибудь видел новорожденных омежек?
- Нет, конечно.
- Мы рождаемся очень маленькими, хилыми с виду и глазастыми, за что нас и прозвали "совятами". За большие глаза. Вы, "волчата", и беты такими не бываете. Многих удивляет, почему омеги считают своих "совят" красивыми, и то, что из нас вырастает, потом многих удивляет. До начала созревания не все омежки могут похвастаться внешней красотой, и потому работорговцы, примериваясь к нам, очень тщательно осматривают каждого. Я был в числе отобранных для таких смотрин, и один из покупателей что-то во мне заметил. Меня купили, но почти год я просто жил, как кукла в витрине магазина игрушек. Потом я начал выправляться, и в тринадцать меня лишили невинности. Позже, когда хозяин наигрался - мне уже было пятнадцать - меня перепродали. И меня купил один из помощников Лайна на замену омеге из гарема, с которым позабавился один из наёмников, и парень подхватил сифилис. Когда меня привели к Лайну в первый раз, то я испугался. Ты видел, какой Лайн большой? - Гиллиан кивнул. - А я тогда был совсем мелкий. Но тут случилось то, что всё изменило. Лайн, едва учуял мой запах, тут же выгнал всех из спальни и начал ко мне как-то странно принюхиваться. Я понял, что он меня хочет, но почему-то не спешит брать. И пахло от него очень странно - волнительно и притягательно, но мне всё равно было страшно. С ним тоже творилось что-то необъяснимое. И даже через час он меня не тронул, после чего отослал обратно. Так происходило несколько раз, и с каждым разом Лайн становился всё более нервным и дёрганным, но не трогал меня. Потом я подслушал разговоры в гареме и понял, что Лайн и их не трогает, хотя периодически кого-то к нему уводили. Парни из стаи тоже как-то странно на меня косились, но молчали. Наконец меня привели к Лайну, и он повалил меня на постель и взял силой. Он был похож на одержимого! Мне было больно, когда он буквально ворвался в моё тело, но его запах окутал меня полностью, и я расслабился против своей воли. Я даже сумел получить удовольствие, чего раньше ни разу не было, и случка закончилась надёжной сцепкой. Потом Лайн заметил на мне кровь - немножко порвал - заметался и начал сам за мной ухаживать, как умел. Суеты было больше, чем толку, но меня потрясло уже его стремление загладить свою вину. После этого меня отселили в отдельную комнату и даже вызвали доктора. Лайн навещал меня каждый день и каждый раз приносил что-нибудь - вкусное или просто безделушку... Постепенно мы начали разговаривать, и я быстро понял, что Лайн не так плох, как мне сперва показалось. Он тоже был сиротой и очень рано угодил в сети криминала - только для того, чтобы выжить. С каждым годом он завоёвывал всё больший авторитет, пока не поднялся на самый верх. Уже в тридцать лет он стал Бароном, а к моменту моего появления начал понимать, что выбрал неверный путь. Он ужасно устал от всей этой грязи, но было слишком поздно - Лайн нажил столько врагов, что если он попытается уйти на покой, то его тут же убьют. А он любил жить несмотря ни на что. Просто хотел жить. Только поэтому он продолжает делать своё дело. Он прекрасно понимал, что делает его особенно уязвимым, и всячески избегал привязанностей, даже не нажил ни одного ребёнка. И всё же он тяготился одиночеством. Гарем - это только услада для тела, подручные - для ведения дел и просто собутыльники, чтобы было с кем поговорить, но всё это было не то. Он хотел чего-то другого... И тут появился я.
Лайн рассказывал мне всё больше, а я начал видеть его совсем другими глазами. Его запах становился всё более притягательным, он то и дело мне мерещился повсюду, я начал ждать каждого его визита... А когда у меня всё зажило, я сам потянулся к нему. Потом мы очень долго разговаривали, и я узнал, что мой альфа поражён импринтингом, а омегой, в которого он влепился, стал я. Эта тяга вынудила его приглядеться ко мне и многое пересмотреть, а его срыв поставил последнюю точку. Лайн мне тогда сказал, что если я захочу, то могу уйти и стать свободным... но я остался. Я не смог оставить его совсем одного - слишком хорошо знал, что это такое. По моей просьбе Лайн распустил свой гарем, отпустив на свободу всех омег. Лайн сам распорядился выправить всем документы, потом раздал лично и даже вручил деньги на первое время. Это стало для всех новым потрясением и доказательством для меня, что я не ошибся. И я захотел помочь ему всем, что было в моих силах. Я не только согревал его постель - я начал учиться обращению с ножами и вообще драться. Я внезапно оказался очень способным, и один из бригадиров Лайна начал обучать меня основательно. Когда мне исполнилось восемнадцать, Лайн предложил мне стать его мужем, и я согласился. Мы поженились, и я теперь сопровождаю его повсюду в качестве телохранителя.
- И вам не было страшно? Ведь вы всё-таки омега...
- Я лишь хотел защищать того, кого люблю больше всего на свете. Да, наша стая нам верна, но случись чего, припрёт основательно - и мы останемся вдвоём против всех. Кроме меня у Лайна никого нет. И у меня кроме него тоже.
- Вы... счастливы вместе?
- Да. Каждый день для нас может стать последним, и осознание этой истины крепит нас в единое целое ещё больше.
- Но как вы решились родить ребёнка?
Дэлиан с улыбкой погладил свой живот.
- Я начал хотеть малыша уже через год после нашей первой ночи, но Лайн мне объяснил, что нашего сына просто уничтожат. Претендентов на место Барона слишком много, даже его самоотвод ничего не решит - Лайн уже успел сделать себе имя, а преемника не назвал. А если родится наследник, да ещё альфа... Но однажды на переговорах началась свара, и я был тяжело ранен. Лайн на руках меня нёс домой, не отходил от моей постели, а потом, когда я пошёл на поправку, сказал, что хочет, чтобы у нас был ребёнок, пока ещё есть время. Он пообещал, что найдёт для нашего мальчика самого лучшего защитника, и теперь мы приходим сюда, чтобы найти по-настоящему надёжного бойца. Я сразу понял, что ты нам подходишь - ваши омеги тебя совсем не боятся и даже ищут защиты... Но раз у тебя своя история, то пусть. Найдём другого. Раз есть ты, то наверняка найдётся ещё один.
Гиллиан только головой покачал. Такая история любви среди всей этой грязи! Чистота и самоотверженность, бег по лезвию ножа... Как это вообще возможно?.. И каково сейчас Риану, если он из любви к нему отказался быть рядом? Чего ему стоило решиться на такой шаг? При всей его жизни, полной опасностей и возможности погибнуть на задании...
- Так о чём вы хотели меня попросить, сэр?
- Назови имя своего омеги.
- Риан Сантана.
Дэлиан удивлённо вскинулся.
- Кто?
- Риан Сантана, - повторил Гиллиан и заговорил сам.
Он рассказал Дэлиану всё. С самого начала. Ничего не скрывая. Он почему-то был абсолютно уверен, что омега его не выдаст и поймёт. Так и вышло - об этом говорили льдистые глаза Дэлиана.
- Я не перестаю удивляться вывертам судьбы, - развёл тот руками. - Повстанцы рассказывают легенду об Истинных и утверждают, что встретить свою пару безумно сложно, а тут... Да ещё так... И ты намерен найти его?
- Да. Я сделал свой выбор. Вы знаете, как выйти на штаб?
- Нет. И никто не знает. Рейган на редкость осторожен, мы имеем дело только с курьерами и иногда посланцами кого-нибудь из комиссаров, но все они хорошо обучены и бдительны. Как и мы с Лайном, Рейган не допускает в свой круг случайных людей, а Сантана всегда был на особом счету. Кто говорит, что Рейган его родной отец, кто - что они просто родственники, кто - что Рейган где-то нашёл сироту и забрал к себе... Сплошные слухи.