Впрочем, и принципы у стаи тоже были. Они принципиально не воровали у бедняков и родителей-одиночек. Один раз они случайно вломились в квартиру со свежим ремонтом - оконные рамы были заменены и покрашены - и Нэд выругался, увидев более чем скромную обстановку однокомнатной квартирки с тремя кроватями. На столе стояла фотография, с которой улыбался чернявый омега, обнимающий двух "волчат". Гровер, посмотрев на снимок, снова огляделся, нашёл простую шкатулку с деньгами - вероятно, семья на что-то копила - достал из кармана собственные деньги и, отсчитав несколько купюр, положил, после чего шкатулка вернулась на своё место. Джаспер тоже пошастал по комнате, вытащил из-под одной из кроватей самодельную копилку, в которой позвякивала мелочь, и всыпал туда все свои медяшки. Подумав, пропихнул пару мелких купюр и записку.
- И на кого они подумают? - хмыкнул Радуга.
- Какая разница, - ничуть не смутился "ненормал". - Пусть ребятишки порадуются.
Сама стая деньги копила только на зиму, а остальное тратила, почти не задумываясь. Далеко вперёд они не заглядывали. Один раз Гиллиан был в гостях у папы Юхана, и омега был потрясён этим визитом. Уходили они оттуда с домашними пирожками и вареньем. Гиллиан искренне недоумевал, как Радуга может обманывать такого замечательного омегу, который, похоже, о чём-то догадывался, но помалкивал.
Жизнь в стае очень быстро стала привычной, на Гиллиана уже почти не косились, и альфа стал всё больше приглядываться к соседям по кварталу и другим обитателям. Народ здесь жил самый разный - и совсем пропащие, которые просто тупо доживали последние дни, и более-менее живучие, которые крутились, как могли, и вполне нормальные семьи, которые были слишком бедны, чтобы снять квартиру в квартале поприличнее, и преступники всех мастей. Были здесь и перелётные рабочие, бродяги, мотающиеся по стране, и любители острых ощущений из благополучных районов... В грязи трущоб было всё, но очень быстро Гиллиан понял, что здесь, несмотря на жестокость нравов, царит подлинное равенство - закон выживания обесценивал все предрассудки. Вот только право на уважение надо было доказывать постоянно. Здешние проститутки мало боялись клиентов и сутенёров - их больше волновала перспектива остаться не у дел. Детей здесь тоже хватало, и Гиллиан, видя их, невольно вспоминал свои робкие мечты о маленьком голубоглазом омежке. Самым удивительным было то, что малыш стал часто приходить к нему во сне, называл папой, и альфа просыпался с щемящим ощущением в груди. "Совёнок" был на удивление милым, улыбчивым, звали его Салли, и пахло от него великолепно. Они подолгу разговаривали - малыш откровенно картавил, не выговаривая ещё все звуки, но понимать его было просто. Салли говорил, что Риан скучает по нему, что ему плохо, но работы очень много... Гиллиан просыпался каждый раз, чувствуя в своих объятиях детское тепло. Что бы эти сны не означали, но они помогали держаться и продолжать надеяться... Жить в трущобах можно было, и люди жили. Вот только здесь не было школ, лечиться можно было только в ближайшей благотворительной конторе или у сомнительных лекарей. Понятно, что при такой жизни большая часть здешних обитателей оставалась полуграмотной и не могла расчитывать на лучшее будущее. И всё же люди продолжали здесь жить, несмотря на постоянно отключающееся электричество, перебои с водой, грязь и постоянный риск просто не дойти до дома.
Гиллиан при первой же возможности добывал газеты, ловил слухи, пытаясь понять, где можно найти подпольщиков. Осторожные расспросы новых друзей ничего не дали - ни Джаспер ни Гровер понятия не имели, как можно найти этих людей, хотя и были самыми информированными. Про Риана слышали все, но как он выглядит не знал никто. Отчаянным омегой восхищались, его боялись, показывали места его "боевой" славы, где оставалась его метка... Риан и здесь тоже успел отметиться, убив нескольких отморозков. Слушая, в каком виде нашли трупы, Гиллиан внутренне содрогался - Риан подтверждал свою репутацию безжалостного палача. Но как он мог творить такие жуткие вещи и при этом быть таким ласковым с ним? Гиллиан слишком хорошо помнил, каким податливым Риан был в том гостиничном номере... потом страстным и ненасытным... Разве это один и тот же человек? Как это возможно?
Фрэнки влетел в комнату, размахивая конвертом.
- Гилл, мне письмо от папы пришло! Он скоро приедет!
- Здорово! - Гиллиан оторвался от носка, которое пытался заштопать. Фрэнки предлагал помочь, но парень отказался. - Значит, скоро уедешь?
- Похоже... - Омега сел рядом. - Папа пишет, что наши родственники согласились ненадолго потесниться, на счёт работы папа почти договорился, а потом мы найдём себе жильё и будем жить отдельно.
- Поздравляю... Слушай, Фрэнки, я точно всё правильно делаю?
Омега посмотрел.
- Да, всё правильно, только тут ещё надо ряд прогнать.
- Ага, теперь вижу. Спасибо.
Фрэнки помялся и сказал:
- Гилл... а ты твёрдо намерен жениться на своём омеге?
- Конечно. Я же люблю его, - кивнул Гиллиан, осторожно подцепляя нить концом иголки.
- А как ты думаешь... я могу кого-нибудь встретить?
- Не знаю. Знаю только, что нас таких хватает, только жизнь сейчас непростая, понимаешь? И некоторые прячутся за грубостью, чтобы не загреметь. А кто-то просто привык.
- Я бы хотел встретить такого, как ты, - порозовел омега.
- Надеюсь, что встретишь. Но если вдруг наткнёшься на "ненормала", то тоже не стесняйся - они на самом деле нормальные ребята. Я знаю одного такого.
- Но ведь...
- Враньё это всё. Мой знакомец вполне здоров и уже один ребёнок у него есть, пусть он его и не видел никогда.
- Но что я папе скажу, если влюблюсь в такого?
- Говори, как есть. Уж он-то будет хорошей парой - знают такие, каково вам.
- А твой приятель... он какой?
- Хороший. И он нашёл себе омегу, они счастливы вместе...
Гиллиан вспомнил друзей, и его плечи опустились. Расставание получилось резким и страшным. Он так и не смог узнать ничего, поскольку пришлось срочно сбегать из столицы, хотя хотелось остаться и защитить свою стаю.
Альфа коснулся своего плеча, на котором осталась метка вожака, и вздохнул.
Осень уже начала золотить улицы, когда Гиллиан, надвинув кепку на глаза, шагал мимо магазинов, прикидывая, чтобы купить ребятам к чаю. Последняя получка получилась солидной, и Суо и Майло пообещали почти ресторанный ужин. Осталось только увенчать его чем-то вкусненьким.
Гиллиан всё-таки зашёл в кондитерскую и начал прицениваться к тортам, когда его вдруг окликнули:
- Гиллиан? Это ты?
Альфа было обернулся, как вдруг замер, узнав этот голос и аромат. Это был Терри...
- Гиллиан... Так ты жив?..
Омега тут же подбежал к нему и вцепился в рукав.
- Вы обознались, - нарочито грубым тоном ответил Гиллиан и оттолкнул его. Как же хотелось обнять друга, поговорить с ним, но тень прошлого с отпечатком боли потери заставила отказаться от этого. - Я не Гиллиан.
- Но ведь ты откликнулся, я видел! И я тебя узнал! Что случилось? Куда ты пропал?
- Слушай, ты, ты обознался, понял!!! - рявкнул Гиллиан, наступая себе на горло.
- Но ведь это ты... Я слишком хорошо знаю твой запах...