Это была уже не игра, Ричард действительно был взбешен.
– Мне необходимо еще одно компетентное мнение по поводу закупки земли в тех краях, – начал Бухер. – Кто лучше…
– А мы уже покупаем эти земли? – испуганно спросил Торн.
– Вы согласились с тем, что я полностью реализую выводы своего доклада, – продолжал Бухер, оправдываясь и испытывая при этом унижение. – Это явилось условием моего согласия стать президентом компании.
Торн потер обеими руками лицо и вздохнул:
– Но это не означает, что вы можете исключить меня из управления моей собственной компанией. Прежде чем что-то реализовывать, вам следовало бы спросить меня.
– Но вы же были в отпуске, – запротестовал Бухер. – Я решил вас не беспокоить лишний раз. – Произнося эти слова, Поль понимал, насколько фальшиво звучит его объяснение.
– Меня в любой момент можно было найти по телефону, – парировал Торн. Затем он устало опустил голову на грудь и грустно добавил: – Билл никогда бы не принял подобного решения, не поставив меня в известность.
– Я не Билл, – возразил Бухер.
– А я и не жду от вас, чтобы вы им были, – вскинулся Ричард. – Но я очень рассчитываю, что вы будете соблюдать правила поведения в компании!
Наступило долгое молчание. Торн решил смягчить удар.
– Поль, – начал он, – вы блестящий специалист. И вы, конечно же, заслуживаете, чтобы быть на самом верху. Но, пожалуйста, никогда не забывайте, чья это компания.
– Это больше никогда не повторится. – Похоже, Бухер искренне раскаивался. Он попробовал сменить тему разговора: – Вы искали Пасариана. Зачем?
– Там какие-то неполадки с его установкой П-84, – сообщил Торн. – Уолкер начал по этому поводу психовать. Я, конечно, понимаю, что Уолкер всегда чего-нибудь боится: то катастроф, то других неприятностей, но на этот раз он и меня заставил беспокоиться.
– Я позабочусь об этом, – поднимаясь, заверил Ричарда Бухер. Он понял, что беседа закончилась.
– Надеюсь, что так. – Торн дождался, пока Бухер вышел из кабинета, потом встал и подошел к большому окну, выходившему на красивую старую водонапорную башню. Вид из окна, как правило, успокаивал его, но только не сегодняшним утром. Торн был слишком огорчен.
Что-то терзало его с момента трагической смерти Ахертона, но Ричард не мог объяснить, что конкретно его беспокоило.
6
Курс лекций назывался «Военная история: теория и практика». И хотя название заинтриговывало, на самом деле эти лекции представляли собой несколько расширенный обзор наиболее знаменитых сражений. Предполагалось, что они должны вселить в курсантов уважение к воинским доблестям. Это иногда срабатывало, но в большинстве случаев подростки оставались совершенно равнодушными к боевым заслугам предков. Курс был обязательным, и каждому мальчику надлежало пройти его.
На сегодняшнем уроке истории присутствовали почти все курсанты из взвода сержанта Неффа. Школьный священник рассказывал ребятам о знаменитом гунне Аттиле. Священник Будмэн был высок, худощав, его черные волосы разделял прямой пробор. Он носил церковный воротник и твидовый пиджак. Читая повествования о жизни и подвигах Аттилы, Будмэн проникал за пределы холодных и бесстрастных страниц, заглядывал в душу воинственного гунна. Священник чувствовал, что Аттила был глубоко несчастным человеком, страдальцем, что по-настоящему он не был никем понят. И это роднило его, Будмэна, с великим гунном.
– Этого беднягу, – любил повторять священник, – история интерпретирует, конечно же, неправильно. Вам необходимо уяснить, что Аттила считался среди своих соотечественников справедливым правителем…
Единственным подростком в классе, кто внимательно слушал лектора, был Дэмьен, что явилось неожиданностью даже для него самого, ибо Дэмьен не очень-то жаловал историю. Напротив, он чувствовал какое-то внутреннее сопротивление к этому предмету. Однако за последние несколько месяцев Дэмьен вдруг начал испытывать странное и смутное очарование при мысли о тех, кто жил и умер много-много лет назад.
– Меньше всего Аттила стремился к разрушениям, – продолжал священник, – во всяком случае, по сравнению с другими завоевателями до и после него…
Марк и Тедди, который пристроился с некоторых пор к Торнам, затеяли возню. Марк что-то накарябал на обрывке бумаги, и Тедди еле сдерживался, чтобы не захихикать.
– В самом деле, – рассказывал Будмэн, – ведь Аттила так стремился получить всестороннее образование, что пригласил к своему двору многих ученых римлян…
В этот момент Марк сунул клочок бумаги Дэмьену. Тот глянул на обрывок и, захваченный врасплох, не сумел сдержать смех.
Священник замер на полуслове:
– Кто смеялся? – спросил он.
Дэмьен тотчас вскочил:
– Я, господин священник.
– Подойди сюда и захвати с собой этот листок. – Дэмьен немедленно исполнил приказание.
Марк беспокойно заерзал на стуле, Тедди слегка пихнул его в бок.
– Ну и дела, – прошептал он.
Курсанты с любопытством наблюдали за происходящим.
Будмэн взял в руки клочок бумаги. На нем был нарисован он сам: в высоком церковном воротнике и верхом на коне. Над собой священник держал несколько вражьих голов.