Сегодня Ричард никак не мог сосредоточиться. Лавина воспоминаний, с таким тщанием закапываемых в самые недра сознания, вдруг обрушилась на него. Кто знает, кем мог стать его брат? Может быть, даже президентом. Но в расцвете сил быть подстреленным, как собака…
— Ричард! — Анна, сидевшая перед туалетным столиком, замерла с расческой в руке. Он понял, что жена давно пытается привлечь его внимание. Ричард сдвинул на лоб очки и взглянул на нее. — Ты же обещал мне… — продолжала жена.
— Обещал что, солнышко?
Анна вздохнула. Было ясно, что он ни слова не слышал из всего сказанного.
— Что никогда больше тетя Мэрион не переступит порог этого дома. Никогда.
— О, Анна…
— Обещай мне!
— Ну ради Бога, старушке ведь уже восемьдесят четыре года!
— Мне наплевать на это. И ноги ее не должно быть здесь. Она злющая, ее надо опасаться, и…
— Да у нее же старческий маразм, Анна!
— Она отравляет даже воздух вокруг себя. Она действует мне на нервы и пугает мальчиков…
— Ерунда, они-то ее всерьез вообще не воспринимают.
— Да, конечно. Они насмехаются над ней, но, заметь, избегают находиться с ней в одной комнате. Особенно Дэмьен.
Ричард снял очки и положил их на ночной столик возле кровати. Сегодня он не в состоянии был прочесть ни строчки. Торн собрал документы и сложил их на полу.
— Ну, — попытался он снять напряжение, — по крайней мере рот она раскрывает всего лишь раз в несколько лет, прямо как какой-нибудь депутат во время предвыборной кампании.
— Не смешно, — оборвала мужа Анна. Она отложила расческу и выключила над туалетным столиком лампу. Потом встала, потянулась и подошла к постели. Ричард не переставал изумляться, как красива была Анна и как ему повезло, что он ее встретил. Ричард был уверен, что после ужасной и противоестественной гибели Мэри он уже не в состоянии влюбиться. И вдруг, как Божий дар, появилась Анна. Они мельком виделись в Вашингтоне. Ричард находился там по делам компании, она же переехала в этот город в надежде начать жизнь сначала. Сперва Анна принялась неистово флиртовать с ним, пока Ричард не рассказал ей о смерти Мэри и о своем нежелании вступать в какие-либо серьезные отношения. Анна резко изменилась и начала искренне ему сочувствовать. Наверное, из всего этого так ничего бы и не вышло, если бы, возвращаясь в Чикаго, Ричард не обнаружил свою будущую супругу сидящей рядом с ним. Анна утверждала, что это чистое совпадение, и Торн, польщенный и заинтригованный, великодушно принял эту ложь. Объявление об их помолвке стало настоящим сюрпризом для всех. Но Ричард не привык считаться ни с какими условностями, к тому же он был бешено влюблен в Анну.
И вот Анна, спустя семь лет их супружеской жизни, здесь, в его руках, а он по-прежнему сходит по ней с ума. Ричард, конечно, должен был признать, что секс тут играл немаловажную роль. Анна вывела его на вершину наслаждения, этот пик уже мог показаться и греховным. Мэри была в постели робкой и стеснительной, Анна же соблазняла и одурманивала. Ричард даже не подозревал, насколько сам он был сексуален, пока в его жизни не появилась Анна и не пробудила в нем истинного наслаждения.
— О чем ты задумался? — прервала мысли Ричарда жена.
— О тебе. 0 том времени, когда мы встретясь. И о том, как жутко я тебя люблю.
— Ах, об этом…
Ричард засмеялся. Да, Анна умела заставить его смеяться так, как он никогда не смеялся с Мэри. Но Ричард не мог сравнивать этих женщин. Он начинал чувствовать комплекс вины перед Мэри.
— Опять испытываешь чувство вины? — спросила Анна. Она умела читать его мысли.
— Нет, — солгал Ричард. Он слишком устал от откровений.
Анна клубочком устроилась рядом.
— Что ты ей сказал? — промурлыкала она ему в ухо.
— М-м-м?
— Что ты сказал тете Мэрион, когда провожал ее?
— Я ей велел хорошо себя вести.
— И все?
— Ну, я, конечно, был несколько жестче, потверже, что ли…
— Может быть, выйди Мэрион замуж, она не была бы такой стервой. — Анна вновь прильнула к Ричарду.
— Интересно, чего только не сделает настоящий мужчина, — возбужденно проговорил Ричард, привлекая к себе жену. Она на секунду отстранилась и прошептала, глядя на него глазами невинной девочки:
— Обещаешь?
Ричард понял, что не может дальше сопротивляться.
— Обещаю, — прошептал он, выключая свет, — больше тети Мэрион здесь не будет.
Два огонька погасли в один и тот же момент. Освещение в спальне тети Мэрион и свет в ее глазах.
Старушка была мертва, Библия выскользнула из ее рук.
Никто не знал, что же здесь произошло, кроме исполинского черного ворона, вылетевшего из ее окна. Огромная черная птица стремительно взмыла в ночь.
2
На следующий день в Дэвидсоновской Военной Академии состоялся торжественный парад. Курсанты высыпали на плац и под грохот школьного духового оркестра принялись маршировать в ослепительном блеске всех своих регалии.
Большинство ребят, прокручивая в голове ежедневные утренние занятия, пытались при этом демонстрировать что-то вроде бравой военной выправки.