– Вас хочет видеть отец Тассоне, – раздался голос секретаря.
– Кто?
– Отец Тассоне из Рима. Он говорит, что у него срочное личное дело.
– Я никогда о нем не слышал, – ответил Торн.
– Он говорит, что займет всего минуту. Что-то насчет госпиталя.
– Наверное, попросит пожертвований, – пробормотал один из помощников Торна.
– Или передачи даров, – добавил второй.
– Хорошо, – вздохнул Торн. – Пустите его.
– Я и не знал, что вас так легко растрогать, – заметил один из помощников.
– Общественные дела, – пробормотал Торн.
– Не принимайте окончательного решения насчет Саудовской Аравии. Хорошо? У вас сегодня плохое настроение. Давайте подождем.
– Решение уже принято, – устало ответил Торн. – Или едет кто-то другой, или мы откладываем поездку.
– Откладываем на какой срок?
– На потом, – ответил Торн. – Когда я почувствую, что смогу ехать.
Двери распахнулись, и в огромном проеме возник маленький человечек. Это был священник. Одежда на нем была в полном беспорядке, и весь вид его говорил о неотложном деле. Помощники обменялись настороженными взглядами, не будучи уверены, могут ли они оставить комнату.
– Можно ли… попросить, – сказал священник с сильным итальянским акцентом, -…поговорить с вами наедине?
– Это насчет госпиталя? – спросил Торн.
– Si.
Торн кивнул, и помощники неохотно двинулись к выходу. Когда они вышли, священник закрыл за ними дверь, затем повернулся с выражением боли на лице.
– Да? – с участием спросил Торн.
– У нас мало времени.
– Что?
– Вы должны меня выслушать.
Священник не двигался, прижавшись спиной к двери.
– И о чем же вы будете говорить? – спросил Торн.
– Вы должны уверовать в Христа, вашего Спасителя. Вы должны уверовать прямо сейчас..
На секунду воцарилось молчание.
– Пожалуйста, синьор…
– Извините меня, – перебил его Торн. – Если я вас правильно понял, у вас ко мне срочное личное дело?
– Вы должны уверовать, – продолжал священник, – выпейте крови Христовой и съешьте его тела, потому что только тогда он будет внутри вас, и вы сможете победить сына дьявола.
Атмосфера в кабинете накалялась. Торн протянул руку к селектору.
– Он уже убил один раз, – прошептал священник, – и убьет еще. Он будет убивать до тех пор, пока все ваше имущество не перейдет к нему.
– Если вы подождете немного в коридоре…
Священник стал приближаться, в голосе его росло волнение.
– Только с помощью Христа вы сможете бороться с ним, – угрожающе произнес он. – Уверуйте в Христа. Выпейте его крови.
Торн нащупал кнопку селектора и нажал ее.
– Я запер дверь, мистер Торн, – сказал священник.
Торн напрягся, его испугал тон священника.
– Да? – раздался в селекторе голос секретаря.
– Пришлите охрану, – ответил Торн.
– Что случилось, сэр?
– Я умоляю вас, синьор, – воскликнул священник, – послушайте, что я вам скажу.
– Сэр? – повторила секретарша.
– Я был в госпитале, мистер Торн, – сказал священник, – в ту ночь, когда родился ваш сын.
Торн застыл. Он не мог отвести взгляда от отца Тассоне.
– Я был… акушером, – сказал священник запинающимся голосом. – Я… был… свидетелем рождения.
Опять послышался голос секретаря, на этот раз в нем звучало беспокойство.
– Мистер Торн? – спросила она. – Извините, я не расслышала вас.
– Ничего, – ответил Торн. – Просто… будьте на месте.
Он отпустил кнопку, с ужасом глядя на священника.
– Я умоляю вас… – произнес Тассоне, едва сдерживая слезы.
– Что вам угодно?
– Спасти вас, мистер Торн. Чтобы Христос простил меня.
– Что вам известно о моем сыне?
– Все.
– Что вам известно? – строго переспросил Торн.
Священник задрожал, в голосе его чувствовалось крайнее волнение.
– Я видел его мать, – ответил он.
– Вы видели мою жену?
– Его МАТЬ, мистер Торн!
Лицо Торна стало жестким.
– Это шантаж? – тихо спросил он.
– Нет, сэр.
– Тогда что вы хотите?
– РАССКАЗАТЬ вам, сэр.
– Что рассказать?
– Его мать, сэр…
– Продолжайте, что там насчет его матери?
– Его матерью, сэр… была самка шакала! – Священник застонал. – Он родился от шакала. Я сам это видел!
Послышался треск, и дверь распахнулась. В кабинет ворвался солдат, за ним помощники Торна и секретарь. Торн сидел, не шевелясь, мертвенно-бледный. По лицу священника катились слезы.