— Он самый. Пока мы говорим, корабль становится на орбиту над нами, — сказал Корвус, затем добавил, — инквизитор не славится своим терпением, брат-сержант.
С кислым лицом Корис направился к "Громовому ястребу", остальные из отделения начали загружаться на корабль вместе с ним.
— Рафен, ты сопроводишь меня.
Он кивнул.
— Я признаюсь, мне любопытно увидеть лица наших спасителей.
Пока они карабкались вслед за Корвусом в тесные внутренности десантного корабля, Корис ничего не сказал.
С ВОЗДУХА стал понятен масштаб атаки Несущих Слово. Пилот "Громового ястреба" держал корабль чуть ниже кромки облаков, грохоча над термальными потоками, которые спиралью поднимались над дымящимися кратерами от бомб в пробуравленном сине-зеленом торфе. В любом направлении, насколько хватало глаз, растянулись бесконечные ряды надгробных камней. Чернеющие, отравленные пятна усыпали места попаданий боеголовок, токсины и искусственно созданные инфекции, заключенные в металлические оболочки распространяли порчу на все к чему прикасались. Заметные гигантские склепы украшали ландшафт подобно бункерам в зоне военных действий.
— Что это такое? — спросил Туркио, указывая на ярко пурпурное пятно вокруг фундамента мемориального зиккурата.
— Клейкие грибы, — не глядя ответил один из Десантников, — враг добавляет их в топливо, так что их выбрасывает в воздух вместе с выхлопом.
— И что они делают?
— То, что они захотят, — резко ответил Корис, — хаоситские биологики с помощью своих ритуалов наносят на споры рисунки. Затем, когда грибы пустят корни и вырастут, они обретают формы их мерзких символов.
Туркио сморщил нос, как будто запахло чем-то испорченным. Он видел, что плесень уже начала принимать форму восьмиконечной звезды. Неисчислимое количество воронок от попаданий накладывались друг на друга овалами, большая часть из которых была сконцентрирована на Некрополитии. Рафен вспомнил единственный раз, когда они видели изящную мраморную отделку, когда впервые подъезжали туда, приближаясь с востока по Великому Мосту Кающихся натянутому через Каньон Гхона. У Кровавого Ангела был шанс посмотреть через бойницу в люке "Носорога" и он видел потрясающие белые формы взлетающие в небеса, окруженные тонкими башенками на подобие духовых труб органа. Теперь этого ничего не было, все в щебне и разбито на осколки цвета слоновой кости. Пилот сделал вираж, когда они пролетали руины; прямое попадание убило священника-губернатора и повалило все здания, как домик из карт таро. Рафен заметил рядом пару приземлившихся десантных кораблей, на борт по очереди загружались выжившие. Со своим аугментированным зрением он насчитал на земле немного людей, однако, кажется, это было отступление, а не подкрепление.
— Нам приказали бросить все силы в космопорт, — сказал Корвус, как будто видел зарождающийся у Рафена вопрос, — мы заметили с орбиты, что Некрополития потеряна. Это делает порт лучшим местом для опорного пункта.
Рафен согласился, это было тактически правильным выбором. После бомбардировки Несущих Слово, Капитан Симеон говорил тоже самое, но тщательно нацеленный вражеский удар разрушил мост позади крепости и с оставшимися одним-двумя транспортниками в распоряжении, у отделения Рафена не было возможности вернуться обратно. Горстка слуг и людей Ордена, которых они оставили в порту, несомненно, была убита в ходе этой же лавины снарядов, которая накрыла заставу.
Каньон мелькнул под ними, разорванные края подвесного моста были скошены и скручены. Великая статуя первого пилигрима Кибелы, которая поддерживала эстакаду, исчезла, разбившись о дно ущелья километрами ниже. Рафен взглянул на своих боевых братьев.
— Там был военный корабль, который привез нас сюда, "Целано". Что с ним стало?
Корвус покачал головой.
— Я не знаю подробностей, но как я понимаю, после выхода из варпа были обнаружены останки эсминца. Судно Несущих Слово, с которым мы столкнулись на орбите, видимо поймало их врасплох.
— Прискорбно, — сказал Рафен.
Рядом стоял молчаливый Корис, по его лицу ничего нельзя было прочитать, оно оставалось спокойным. Молодой Кровавый Ангел представлял мужчин на борту "Целано" неподготовленными и в одиночку державшими жестокий удар вдвое большего по тоннажу корабля Хаоса. Он надеялся, что Император быстро забрал их души.
Широкое феррокритовое пространство космопорта появилось из-за лесополосы, вдали виднелся блок ангаров и топливных резервуаров. Посадочное поле было почти не задето вражеским огнем, что сразу делало план Несущих Слово очевидным: они намеревались оставить порт нетронутым, чтоб его можно было использовать. Не церемонясь нос "Громового ястреба" резко нырнул к посадочной полосе.
Расположившийся в порту батальон, кажется, был бесконечно не похож на изодранные остатки роты Капитана Симеона, которые выскакивали из вернувшихся десантных кораблей с обожженной и изъеденной шрапнелью и случайными попаданиями броней. Раненных Космодесантников Апотекарии сопровождали во временный пункт сбора, в то время как остальные стояли настороженной группой, когда Кровавые Ангелы с "Беллуса" выстраивались рядом с ними, их парадная военная экипировка была чистой и не тронутой.
Выжившие после атаки Несущих Слово были молчаливы и суровы; каждый из них был убежден, как и Рафен, что не доживет до конца дня. Смерть Симеона и внезапно отвернувшаяся фортуна оставили их в мрачном настроении. Брат Алактус возглавил их в молитве благодарности к Терре, но никто из них не мог стряхнуть с себя распространяющееся чувство обреченности, которое они почувствовали на бесконечном поле могил. Рядом, сервиторы собирали останки Гвардейцев, которые стояли гарнизоном у орбитальных защитных орудий порта; все эти люди погибли в страшных муках от нейротоксинов, сброшенных Несущими Слово. Их тела были искривлены и скрючены от убившего их мышечного спазма. Слабый аромат отравы все еще витал в воздухе, слишком слабый, чтоб вызвать у Космодесантников что-то кроме легкой головной боли.
Корис и Рафен оставили Туркио, чтоб он навел среди солдат хоть какое-то подобие порядка, и двинулись дальше в порт, проходя мимо пары Ваальских "Хищников" и спидеров. На спонсонах некоторых машин висели боевые награды которые были не знакомы Рафену.
— Ты видел много сражений, Брат Корвус? — спросил он шагавшего рядом Десантника.
— Зеленокожие может быть и тупоумные звери, но дерутся они жестко, — ответил он, — вы знаете задачу Беллуса?
— Кто не знает? — коротко и прямо ответил Корис.
— В самом деле, самое священное начинание, — кивая ответил Рафен.
С фанфарами и хорошими предзнаменованиями среди верующих Ордена, боевая баржа "Беллус" была послана в путь десятилетием ранее, лично Командором Данте, высшим лордом Кровавых Ангелов. Экипажу из избранных воинов поставили задачу отследить артефакт, датированный Ересью Хоруса, задачей "Беллуса" было отыскать устройство археотехнологий, известное как "Копье Телесто". Объект, потерянный в те смутные и темные времена. Единственным шансом приблизиться к цели миссии, было отыскать хранилище документов на Евангелионе. И под командованием Рамиуса Штеля — самого несгибаемого инквизитора, которому доверяли как Орден так и высшие чины экклезиархии — Данте отправил "Беллус" к мирам, захваченным орками на границе сегментума Обскурус. К этому времени, уже многие месяцы Кровавые Ангелы говорили о надвигающемся возвращении экспедиции.
Корвус продолжал.
— Это была сложная компания, но нас благословили. Сангвиний приглядывал за нами.
— И копье?
Слова Десантника раздулись от гордости.
— Под охраной в самом недоступном хранилище на борту "Беллуса".
Он взглянул на Рафена.
— Правда, Брат, это стоит увидеть.
— Ты видел собственными глазами? — спросил Корис, понизив голос.
— Мы все видели, — заметил Корвус, — Штель собственноручно утром вынес его из орочьего лабиринта, когда мы убили последнего из них. Он поднял его так, чтоб видел каждый.
Его взгляд на короткое мгновение затуманился, когда она проигрывал в уме этот момент.
— Этим днем я чувствовал, как на меня снизошло сияние самого Лорда Прародителя.