Чтобы плоды не бились, Боб, зацепляя ветку жердью, стряхивал их в подставленную корзину. Но такой способ был не для нас. Ухватив сук, мы обрушивали на землю град плодов, и нашему старому приятелю приходилось от него спасаться.
Не обращая внимания на его протесты, мы устраивались затем в тени и наедались всласть. После этого мы наполняли корзины и возвращались к товарищам, которые встречали наше появление громкими рукоплесканиями; в невероятно короткое время от принесенных апельсинов ничего не оставалось, кроме кожуры.
Пока мы были узниками Калабусы, мы ели фруктов вдоволь. Это послужило одной из причин быстрой поправки наших больных, чье здоровье вскоре более или менее восстановилось.
Апельсины на Таити чудесные — мелкие и сладкие, с тонкой сухой кожурой. Теперь они растут в изобилии, но их совершенно не знали до прихода кораблей Кука, которому островитяне и обязаны такой великой благодатью. Он завез и другие фрукты, в том числе инжир, ананасы и лимоны, теперь встречающиеся редко. Мелкие лимоны еще растут, и некоторые более бедные туземцы выжимают из них сок для продажи морякам торговых судов. Он очень ценится как противоцинготное средство. Польза, принесенная местному населению первыми мореплавателями, посетившими острова Товарищества, не ограничивалась только плодами и овощами, завезенными ими. Во многих местах они оставили также коров и овец. Но о них я подробнее расскажу в дальнейшем.
Таким образом, несмотря на все, что было сделано для островитян за последние годы, Кук и Ванкувер могут считаться, во всяком случае в одном отношении, их величайшими благодетелями.
Глава XXXII
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ФРАНЦУЗОВ НА ТАИТИ
Так как мне довелось попасть на остров в очень интересный период его политической жизни, стоит, пожалуй, сделать небольшое отступление и вкратце остановиться на деятельности французов.
Мои сведения почерпнуты из молвы, ходившей тогда среди туземцев; кое-что я узнал также во время своего следующего посещения Таити и из достоверных отчетов, впоследствии прочитанных мною на родине.
Незадолго до того французы несколько раз пытались основать на Таити католическую миссию. Неизменно подвергаясь оскорблениям, они иногда сталкивались с открытым насилием; и всякий раз тем, кто принимал в затее непосредственное участие, приходилось в конце концов уезжать. В одном случае два католических священника, Лаваль и Казе, претерпев множество гонений, были захвачены туземцами; с ними плохо обращались, а затем доставили на маленькую торговую шхуну, которая впоследствии высадила их на острове Уоллис — очень диком месте, находящемся примерно в двух тысячах миль к западу.
Живущие на Таити английские миссионеры сами не отрицают того факта, что изгнание католических священников произошло с их ведома и согласия. Как мне не раз рассказывали, своими пламенными речами они подстрекали к беспорядкам, предшествовавшим отплытию шхуны. Во всяком случае несомненно, что благодаря неограниченному влиянию на туземцев англичане легко могли бы при желании предотвратить все случившееся.
Как ни печален подобный пример нетерпимости со стороны протестантских миссионеров, он не представляет собой исключения и ни в коей мере не является самым вопиющим. О других случаях я упоминать, однако, не стану, так как о них довольно откровенно писали путешественники, недавно посетившие Таити, и повторять здесь все эти истории нет смысла. К тому же в последнее время миссионеры, в особенности на Сандвичевых островах, стали вести себя в этом отношении лучше.
Возмутительная история с двумя священниками послужила главной (и единственно оправданной) причиной, на основании которой дю Пти-Туар потребовал удовлетворения и затем захватил остров. Среди прочих он выдвинул также обвинение, что флаг Меренхоута, консула, неоднократно оскорбляли и что собственность одного из французских поселенцев была насильственно отнята гаитянскими властями. В последнем случае туземцы поступили совершенно правильно. В то время закон, запрещающий торговлю спиртными напитками (то и дело отменяемый и вновь восстанавливаемый), был как раз в силе; обнаружив, что Виктор, низкопробный мошенник-авантюрист из Марселя, в большом количестве продает распивочно водку, таитяне объявили его имущество конфискованным.
За эти и другие вымышленные убытки французы потребовали крупное денежное возмещение (10.000 долларов), и так как таитянская казна подобной суммой не располагала, захватили остров, воспользовавшись мнимым договором, продиктованным вождям на пушечной палубе фрегата дю Пти-Туара. Но, несмотря на эту формальность, теперь, по-видимому, можно считать несомненным, что ниспровержение династии Помаре[64] было решено в Тюильри.