— Про артефакт я ничего не знаю. Полагаю, он был на мне с рождения. Теперь даже кажется странным, что никто не отнял, когда оказалась в приюте.
— На нем чары невидимости. Может увидеть разве что маг с сильным даром.
По крайней мере, еще одной загадкой меньше. Надо будет выспросить у Глина все, что ему известно о звезде морей. Сдается, наставник не просто так скрывал от меня правду.
— Кто твои родители не знаешь, получается?
— Нет. Пыталась выяснить. Меня оставила незнакомая женщина у дверей приюта.
Глин задумчиво кивнул.
— И ты там выросла?
— Не совсем. Едва мне исполнилось восемь, я сбежала. Жить в приюте… невыносимо. Тычки да издевки.
— Ты была совсем ребенком, как же…
— Выжила? Летом помогала одной старушке продавать цветы. Она меня кормила и разрешила ночевать в коморке при кухне, а зимой…
Я нервно сглотнула, вспоминая, какое непростое время выдалось для меня. Работу ребенку не давали, а в приют возвращаться было нельзя.
— Меня нашел маг Сариус и взял к себе ученицей.
— Темный? Светлый? — тут же поинтересовался Глин.
— Не знаю.
— Как так?
— Он использовал самые разные заклинания. Его слушались стихии. И сила Сариуса была велика.
Глин выглядел растерянным.
— Впервые слышу о таком применении магии. Раньше бы сказал: подобное невозможно. Но сейчас смотрю на твои магические потоки…
— Что с ними не так?
— Они вроде и светлые, но с темными искрами, — пояснил русал, вдруг тряхнув головой.
— Где этот Сариус жил?
— В магическом ордене. Он расположен где-то в лесу. До ближайшего поселения добираться почти трое суток, если пешком.
Глин озадачился еще больше, при чем даже не попытался это скрыть, рассматривая меня так пристально, что я смутилась.
— А название у этого ордена есть?
— Никто никогда мне не говорил. Да я даже имя главного магистра не знаю. К нему все так и обращаются — главный магистр. Большую часть жизни я провела с магом Сариусом. Он учил меня всему, что знал сам.
— И не рассказал о звезде морей?
— Нет. Хотя я уверена, наставник нашел о ней информацию.
— И не счел ей поделиться с тобой?
— На то, полагаю, были причины, уж не знаю, какие. Я доверяла ему. И до сих пор ничего не изменилось. Многие знания — многие печали, так он говорил. Да и звезду морей практически сразу в качестве платы за мое обучение в ордене забрал главный магистр.
Глин замер, сощурился.
— Видимо, хотел вскрыть. Я почувствовал на кулоне следы магии.
— Не удалось?
— Нет, — Глин как-то довольно улыбнулся, словно что-то предвкушал.
— Полагаю, когда наставник умер, ты решила забрать свое по праву?
— Да.
— Сбежала хоть до посвящения в ряды непонятного ордена? — уточнил Глин.
— Ты что-то знаешь? — поняла я.
Глин не ответил.
— Я слышал о некоторых орденах, организованных темными магами. С большинством из них король Ларайи успел разобраться, но несколько осталось. Посоветуюсь с Лиром и Ари. Очень уж странно все это выглядит.
— А про звезду морей расскажешь?
— Мощный древний артефакт. Говорят, в нем хранится крупица особой силы. Достаточно капли крови, чтобы тебя услышал кто-то из богов в момент беды.
Я вздрогнула, и Глин тут же придвинулся, наклонился.
— Мия, ты что-то утаила?
— За мной гнались, как я уже сказала. И там… в храме я порезала ладонь и подумала: лучше оказаться в морской бездне, чем попасть в клетку.
— Ты не капли не русалка, но почему-то мыслишь, как она. И что случилось потом?
— Я услышала голос. «Я — судьба и укажу путь, но с него тебе уже не свернуть». И потом артефакт нагрелся, возник синий огонь, полетели искры, меня ослепило, куда-то швыряло…
Русал вдруг рассмеялся.
— Да уж… Знаешь, никогда не верил в именно это свойство древнего артефакта, но судя по всему, оно и сработало. Ты слышала голос богини Судьбы, которая указала путь. Только вопрос в том, зачем она отправила тебя к русалам в Серебряный город?
Я пожала плечами, не зная, что ответить.
— Прости, заговорил тебя, — всполошился Глин. — Тебе силы надо восстанавливать.
Он снова метнулся к столику, на котором стояли какие-то блюда с крышками, и вскоре переместился ко мне с подносом. От запаха еды — все-таки ела я достаточно давно, заурчало в животе.
Луковый суп с золотистыми поджаристыми сухариками оказался выше всяких похвал, а шоколадный пирог с вишней просто таял во рту.
Глин тоже поел, но настолько погрузился в свои мысли, что даже не обратил внимания на то, как я закончила и потянулась к его хвосту.
Дернулся, едва дотронулась, сразу пришел в себя.
— Мне любопытно, — заметила я, ощущая почему-то, как от взгляда аквамариновых глаз по телу разбегаются огненные волны. Накрывают собой, заставляя чувствовать себя непривычно и странно.