Маловероятно, что Елисей туда полезет – если что-нибудь понадобится, у нее попросит. Но всегда можно сказать: просто так лежит, на всякий случай, у каждой девушки есть. У нее, правда, никогда не было, это первый в жизни… Срок годности, конечно, выдаст правду, но она слишком глубоко закапывается. Не об этом надо думать.
Думать «об этом» Василиса сейчас была не в состоянии. Завтра, как заповедовала незабвенная Скарлетт. Только бы пережить сегодняшний день…
– Лис!
Она провела пальцами по коже, втирая крем, включила свет поярче, откинула волосы и повернула голову: черт, все равно заметно. Будем надеяться, никто не станет утыкаться носом ей в шею, а издалека в глаза не бросается. Не обматываться же шарфиком – это будет выглядеть слишком вычурно.
Она снова посмотрелась в зеркало, и испуганный блеск в глазах ей очень не понравился. Надо постараться по дороге стереть это выражение, принять более безмятежный вид и в целом настроиться. Расслабляться нельзя…
– Лис, я уже такси вызвал!
Он опять все сделал по-своему, не советуясь с ней. Впрочем, как всегда. Но ей нравилось в нем даже это…
Пока ехали по улицам, Василиса еще держалась. Но когда свернули на загородную трассу, ее снова накрыло.
– А мне точно надо туда идти?
Елисей нашел ее руку и слегка сжал.
– Да ничего особенного не будет. Просто день рождения дедушки, вся семья соберется.
– Но я-то не из вашей семьи. Меня даже не приглашал никто…
– Олды сказали обязательно с тобой приходить.
– Зачем? Твой папа меня уже видел.
– А мама-то нет.
Сердце противно заныло. Так и знала, что это смотрины. Любящая мамочка переживает, как там ее сыночек, не обижают ли его. День рождения семейного аксакала – так себе повод, но, видимо, подождать более подходящего события не хватило терпения.
Такси беспрепятственно пропустили на территорию коттеджного поселка, и скоро автомобиль притормозил у массивных ворот. Из-за высокого забора виднелась только крыша, и снаружи невозможно было оценить ни дом, ни участок.
– Спасибо, до свидания, – бросил Елисей водителю, выходя из машины, и она уловила в его голосе непривычные барственные нотки.
Видимо, возле родового гнезда он почувствовал себя наследным принцем, царевичем Елисеем. Точнее, Елисеем Царевичем… До сих пор не могла привыкнуть к его имени и фамилии. Богатая фантазия у мамочки! С этой нестандартной женщиной ей и предстояло свести знакомство в скором времени.
Может, у них тут и дверцу даме положено открывать? Василиса помедлила секунду, но ничего не дождалась и выбралась из машины самостоятельно. Не барыня.
Их ждали – калитка открылась без звонка, и они шагнули на территорию. Готовилась увидеть хрестоматийную безвкусицу с какими-нибудь статуями и фонтанами, но двор выглядел скромно: газон с разбросанными по нему деревьями, цветов почти нет, лишь небольшая клумба возле крыльца. Головки разноцветных поздних астр уныло поникли, побитые осенними дождями, и это напомнило ей о школе. Впрочем, забудешь о ней, как же! Профессия не позволяет…
Почему-то ей представлялось, что им откроет дворецкий или горничная, но все вышло гораздо проще – Елисей толкнул дверь, которая тоже оказалась не заперта, и они шагнули в прихожую. Там никого не обнаружилось, лишь вешалка топорщилась разнокалиберной одеждой, а по полу была разбросана обувь. Собралось так много гостей или здесь не слишком следят за порядком? Это обнадеживало. Значит, и до нее не будут докапываться…
– Елеся, ты? – раздался из глубины дома женский голос. – Раздевайтесь, проходите, я сейчас.
«Елеся»! Думала, это шутка, а мамочка действительно его так называет. Она бросила взгляд на Елисея, стягивавшего кроссовки, – он нисколько не смутился и крикнул в ответ:
– Привет, мамуль!
С ума сойти, какие нежности. В ее собственной семье не принято ничего подобного, поэтому слышать было дико. Может, постепенно она привыкнет. Если представится такая возможность, конечно.
Елисей остался в носках, а ей как быть – тоже шлепать по полу босиком? Конечно, многие люди не признают тапки, но она к ним не относится. Надо было туфли брать?..
– Ну привет! – в прихожую вылетела взмыленная женщина в фартуке, на ходу вытирая руки кухонным полотенцем.
Это и есть мама Елисея? Сама готовит праздничный стол? Та расцеловалась с ним и запричитала:
– Как ты, сыночек? Не голодаешь? Кажется, похудел…