Я окунулась с головою в горячую воду. Все это мне показалось. Просто шутка разбушевавшейся фантазии. Вынырнула. Прижала голову к полотенцу. И думается мне, на какое-то время я тупо уснула. Безобидные картинки чередовались во сне. Стук в дверь. Папа забеспокоился. Я встала, вытерлась и завернулась в махровый халат. Слила воду в ванне. Пожелала отцу спокойной ночи и вместе с котенком легла спать. Мокрые волосы предварительно расчесала, сушить их не было сил. Уж больно сильно хотелось забыться в мире грез, что для меня порою становился кошмаром.
Часть Вторая
1
Папа занес чемоданы в купе. Мы присели. Котенок в специальной клетке рядом со мной. Времени до отправления поезда чуть ли еще не целый час. Жду не дождусь, правда. Мне так хочется, чтобы отныне все было так, как надо. А именно: прекрасно! Тошкины родители развелись из-за непреодолимых разногласий. Мальчик-невидимка вместе с мамой уже завтра улетит во Владивосток вместе с моим папой. Он им там должен помочь. Все должно быть хорошо, просто обязано быть после всего, что было и чему наверняка еще предстояло быть.
- Ладно, солнышко, мне пора, - папа встал и наклонился ко мне, я чмокнула его в ответ.
- Удачи.
- Не забывай звонить и писать, - напомнил в сотый раз.
Он вышел из купе вагона и остался стоять на перроне напротив моего окна. Без перерыва, как китайский болванчик, я махала ему рукой и улыбалась искренней улыбкой.
Наконец, поезд тронулся. Какое-то время я еще стояла, провожая взглядом вокзал, прощаясь с городом. Надеюсь, я сюда больше не вернусь… Разве что, через много-много лет, навестить могилку бабули. Впрочем, я не сомневаюсь, что за ней будут ухаживать. Интересно, как там моя мама поживает? Фу, противно ее так называть. Невольно Наталья Викторовна ассоциировалась теперь только с Профессором и его клиникой… И бессмысленным взрывом. Ведь если ему было суждено умереть из-за телепатической связи с бабулей, зачем было кому-то взрывать клинику? Чтобы уничтожить всю документацию? А где в таком случае гарантии, что нет копий. Или, быть может, взрыв был для того, чтобы украсть записи Профессора о «ненормальных», если, конечно, он сам их раньше не сжег.
Я быстренько переоделась и постелила постель. Выпустила скучающего Марти из клетки. Он тут же лег рядом с моей подушкой у стены и засопел. Бедняга, переезд для него такой стресс. Но он молодцом держится. Я легла спать. За последнее время у меня накопились недосыпы. А покачивания поезда приятно убаюкивали сознание.
Посреди ночи я приоткрыла глаза из-за шума в купе. Ко мне подсели соседи, вот черт. Снова закрыла глаза, и вновь они открылись только утром.
И это было ужасно, потому что я мгновенно подскочила на месте. Было от чего - на полке напротив восседала знакомая троица. Они сидели и молча созерцали мой, видимо, беспокойный сон. Спина была мокрой. Проклятье! Что же мне снилось? Наверное, лицо казалось напуганным, потому что я свела брови, пытаясь вспомнить, что же снилось, и одновременно с этим глаза были как пара блюдец от удивления.
- Доброе утро, - с улыбкой промолвила Екатерина, - милый, сходи нам за чаем, - попросила она Андрея, сидящего ближе всех к дверям.
- Ладно.
- Как спалось?
- Отлично, - промямлила я, переводя взгляд попеременно с нее на Марка и обратно.
- Нам так не показалось, - прям, как с маленькой.
- Не мои проблемы, - котенок проснулся и, увидев наших соседей, встал на дыбы и зашипел.
- Какой невоспитанный малыш, - отстраненно произнесла Екатерина.
- Не любит чужих, - с расстановкой произнесла я.
- Хм, - ухмыльнулся Марк.
Молодой человек сел рядом со мною и взял котенка на руки. Тот продолжал шипеть и пытаться высвободиться из сильных рук.
- Отпусти его! – Закричала я, предчувствуя нечто ужасное.
- Милая киса, хороший шашлык получится, - пропела женщина, и сталь сверкнула в ее черных линзах.
- Но слишком много маленьких косточек, - с ухмылкой промолвил Марк и опустил возбужденный комочек мне на колени.
Я прижала Марти к себе, пытаясь скрыть его мордашку от их глаз. Ему необязательно видеть этих «ненормальных». Вернулся Андрей с четырьмя кружками с горячей водою и поставил их на столик, затем достал из кармана пакетики чая. Поражаюсь, как ему удалось в двух руках принести четыре кружки и не разлить при этом воды.
- Будешь завтракать? – Предложила угольно-черная брюнетка.
- Из ваших рук, - прорычала я, - только в аду, - я схватила сумку, все еще сжимая котеночка, и вылетела из купе.
- Верни ее, - раздался за спиной спокойный ледяной голос Екатерины.
Следом за мною вышел Марк. Я дошла до выхода из вагона, но куда я направлялась? В туалет, ну, закрылась бы там, а что дальше? Черт, черт, черт!
- Куда бежишь? – Дядя-глюк спокойно шел следом.
- Какая тебе разница? – Я резко повернулась, столкнувшись с ним нос к носу.
- Мне никакой, а твоя мама будет волноваться, если вылетишь из поезда на полном ходу, - холодно ответил он.
- Так вы теперь на нее работаете?
- Не то что бы работаем, - молодой человек задумался над точностью формулировки, - скорее, мы ей помогаем.
- В чем?
- Во многом, - уклончиво молвил он, - но тебе не стоит тратить время на побеги. Таша, конечно, не Профессор, но тоже быстро сможет отыскать тебя.
- Не Профессор? В каком смысле?
- У Профессора была своя система поиска. Во взрыве многое исчезло.
- Как вам удалось выжить? – Чувствую себя журналистом, на которого вот-вот подадут в суд за излишнее любопытство.
- Ну, ты ведь сама все видела, - он многозначительно посмотрел мне в глаза.
- И все равно мне многое не ясно.
- Не переживай, - ухмыльнулся Марк, - вырастешь, узнаешь, - взял за локоть, - идем.
- Но…
- Успокойся, они сойдут в Екатеринбурге.
- Они? – Я повернула к нему лицо с вопросом, но мы уже стояли на пороге купе.
Ничего не ответив, Марк втолкнул меня внутрь и закрыл за собою дверь.
Дядя-глюк не соврал. Диковинная парочка сошла в Екатеринбурге на вторую ночь в 00:35 по московскому времени. Долгих и томительных пятьдесят семь минут, пока поезд стоял, чета находилась на перроне и давала последние указания молодому человеку. Я не выходила из купе, достаточно было наблюдать за ними из окна. Хвала богам, пока мы ехали, инцидентов не было – наподобие желания сделать из моего четвероногого друга шашлык.
Дверь отодвинулась, и внутрь вошла пара: пожилая бабулька и относительно молодой парень. На «голубого» похож. Ничего против них не имею, но типы, которые агрессивно ведут себя по отношению к женскому полу, меня раздражали всегда. На виселицу изменника! Вздернуть на гильотине за ужасное отношение к окружающим женщинам и дамам всей планеты вместе взятой!
Как только бабулька и «внучек» (ударение на первый слог) вошли, мадам начала требовать, чтобы я со своей законной первой полки перебралась на вторую. Иными словами уступила место ее «внучеку». Вернулся Марк, поезд тронулся.
- Что происходит? – Грозно вопросил он, созерцая такую картину: бабулька пыталась отобрать у меня мое же постельное белье и перетащить его на вторую полку, что была над ее первой, а ее «внучек» сидел за столом и жрал наши пирожные, что оставили Екатерина и Андрей.
- Не мешайте, мужчина, - агрессивная старушенция чуть ли не вытолкнула недоумевающего пассажира.
Соображалка работает у Марка хорошо. Через какую-то долю секунды он отодвинул бабульку от полки и меня в целом. По ее изменившемуся взгляду я поняла, что он представил ее взору иллюзию.
- Ой, как же это я сразу-то не заметила, - ошеломленно промолвила она, усаживаясь на свое место, - а ну выплюнь! – Треснула по рукам «внучеку».
- Что ты сделал? – Прошептала я на ухо Марку, когда бабулька вышла за бельем к проводнице, а «внучек» смылся в туалет.
- Ничего особенного, они просто видят не тебя, а девяностолетнюю старушку, - он хитро улыбнулся, оторвав взгляд от газеты в руках.
Как пить дать, солгал. Наверняка, показал им что-то пострашнее. Котенок все это время прятался за моею спиной. А сейчас подполз к Марку и принялся играть с фенечкой на его левой руке.