Окончив четыре класса, я перешел в семилетнюю школу, которая была в соседней деревне Василево, поближе к дому. По окончании семилетки получил награду — книжку «Как закалялась сталь». И этой книжки, как и лермонтовской, у меня не осталось. Зачитали ребята.
После окончания седьмого класса возник маленький домашний конфликт. Отец всегда был за то, чтобы я учился. Мама — против, она жалела меня. В детстве болел золотухой. Мама рассказывала, что часто вся голова и лицо покрывались коркой. И как мне ручонки ни связывали на ночь, я ухитрялся вытаскивать их и до крови себя расцарапывал. Мама мне говорила, что она даже в церковь ходила и просила Господа Бога взять меня, поскольку боялась, что вырасту я несчастным человеком, слепым и глухим.
Рассказывали потом, что папа не раз возил меня в город, к врачам. Ничего не помогало. Как-то в деревню приехал фельдшер-самоучка «легчить баранчиков». Во время выпивки он увидел меня и сказал, что вылечит. Мама не поверила, но на другой или третий день он привез какую-то мазь, темно-коричневую по виду, и велел мазать каждый день. У меня быстро все прошло. По его же совету я потом долго пил рыбий жир, называя его «додонкой», видимо, по созвучию с самогонкой.
Так вот, после окончания семилетки мама сказала: хватит учиться, иди работать в колхоз. У нее было твердое убеждение — если пойду учиться дальше, то или ослепну, или дураком стану. Так она и говорила. Я настоял на своем. Оказался единственным учеником из нашего седьмого класса, который пошел в среднюю школу. Мой приятель Сережа Гаврилов поступил в автомеханический техникум. Погиб во время войны.
В восьмой класс пришлось ходить в новую школу в поселке Красные Ткачи, что в четырех километрах от деревни Опарино. Ходить каждый день туда и обратно — восемь километров, да еще по лесу. Лесную дорогу называли Малиновкой, глухая, темная дорога. Страшно было. В январские морозы отец попросил брата Павла, тот уже жил на Ткачах, приютить меня. Полтора месяца я жил в дядиной семье. В одной комнатушке — их четверо да еще я. Тетя Настя меня подкармливала. После воскресного дня приносил из дома бидон молока, мама сметанки давала да еще сахару. Пристрастился тогда пить сладкое молоко с хлебом. Это был мой обед и ужин.
В конце концов решили переехать в этот же поселок, в том числе, думаю, и из-за меня. В это время отец работал лесником и начал строить дом, я помогал ему возить бревна. Отец практически все умел делать сам. Что-то делали плотники, частично — его приятели и братья. Через год дом был готов.
В новой школе сначала было трудно после сельской семилетки. Но я быстро догнал одноклассников, кроме Нелли Максимычевой — нашей отличницы. В Неллю мы все были влюблены, красивая, вся из себя гордая. Потом всех обманула, взяла да и вышла замуж за грузина-летчика и уехала в Тбилиси.
Первые увлечения, первые переживания и первые разочарования. Как и другие ребята, я тоже влюблялся. Сначала в Нину Коршунову, потом в Лину Петрову, Иру Глызину, но у них были другие ухажеры, постарше меня. Писала мне длинные любовные стихи Янина Яновская, но она на два класса младше. Малявка.
Уже тогда я занимался общественной работой, был председателем ученического комитета. Помню, моя фамилия как председателя этого комитета появилась в областной газете «Северный рабочий». Похвалили. Хотя хвалить было не за что. Но я был ужасно доволен, а ребята подшучивали.
В майские праздники, выхваляясь перед девчонками, лезли в воду, в речку Которосль, а вода еще холоднющая. По весне частенько убегали с уроков. Жгли костры, ходили в лыжные походы. Наша внешкольная жизнь кипела в клубе и на футбольном поле. На клубной сцене сами ставили спектакли, танцевали, демонстрировали, что мы умеем делать на спортивных снарядах, участвовали в вечерах самодеятельности. Однажды четверо из нас сплавали на лодке по реке Которосль, доплыли до городка Гаврилов Ям. Туда — два дня, обратно — день. Со всякими приключениями. Спали в лесу, на старых пальтишках, которые матери дали. Все это было романтично, все это было интересно. Дружба в классе была искренней, открытой. Особенно дружен я был с Мишей Казанцевым и Женей Ширяевым.