— Связаны или только знакомы?
— Где-то на грани.
— И хочется, и колется?
— Притяжение налицо.
— Взаимное? Или они к нему?
— Ему что-то нужно.
— Значит, ему от них?
— Во время последней встречи я был в этом уверен. Такой человек во имя гимназической дружбы в игрушки играть не будет. Ему реальное подавай. И Юрий готов был кинуться и опалить крылышки. И вдруг эта неожиданная любовь…
— Думаешь, такой не бывает? По-моему, давно уже известна. С первого взгляда называется.
— Может, и бывает. Я тут не знаток.
— Жаль. По такому предмету мы тебя на курсы не пошлем.
— Шутите, Иван Митрофанович. А Татьяна?
— Максимова сестра?
— Да. Я же докладывал вам. У них много лет отношения складывались.
— У нас с Максимом тоже. Семья, видать, у них один к одному.
— Семья неоднородная. Татьяна всегда к буржуазной жизни тянулась. Мне Максим много раз жаловался. Идейно они с Юрием близки. Это факт.
— Другими словами, ты в новой его любви сомневаешься?
Шумов поколебался.
— Они с этой Софи нравятся друг другу.
— Вот видишь. Одной-то идейной близости для любви маловато. Так выходит?
— Не совсем так.
— Ну, брат, Шерлок Холмс больше уверенности в своих заключениях проявлял! Короче, если я правильно твои сомнения понял, новая любовь тебя не устраивает. Чуешь в ней панаму?
— Не могу отделаться от подозрения, что это инсценировка.
— В постановке Техника?
— Прямое вступление в банду я исключаю. Хотя люди это чуждые — потерпи мы поражение, они бы нас не без удовольствия на фонарях увидели, — грабить они не пойдут.
— Смотря для чего грабить.
— Понимаю. Просто старушку резать нехорошо, а во имя высокой цели…
— Молодец. Достоевского читал?
— Читал.
— Я тоже. Две книжки. «Преступление и наказание» и «Мертвый дом». Глубоко он человека понимал в низменных стремлениях.
— И в высоких.
— Пусть по-твоему.
— Вы подозреваете, что Техник не только бандитов объединяет?
— В том-то и дело, что подозреваю. Но не его так высоко ставлю. Вряд ли он объединяет. А вот смычка какого-то рода быть может. Контрреволюция-то оружия не сложила. На Кубани офицеры активизируются. А мы рядом.
— Муравьев бывший офицер.
— Я знаю. А невеста новая?
— И она. Была в белой армии, сестрой милосердия.
— А сейчас в клинике?
— Да. Отзывы о ней хорошие.
— А личное, твое впечатление?
— Меня она невзлюбила.
— Чем же ты не угодил?
— Может быть, классовое чутье.
— Заподозрила?
— Если бы заподозрила и опасалась, неприязнь скрывала б.
Третьяков допил чай, отодвинул стакан.
— Может быть, это и неплохо.
— Что именно? — не понял Шумов.
— Сейчас. Сначала о приманке. Я говорил, нужно, чтобы блюдо это они издалека увидели.
— А в блюде что?
— Один запах. Но ароматный. Выглядит так: банк получил деньги, много денег. Из банка деньги повезут по городам края. Зарплату и прочее. Повезут инкассаторы, конечно, с охраной, но небольшой. Почему небольшой? Чтобы не привлекать внимания. Хитрость, мол, такая. Повезут на пароходе. Старая посудина каботажного плавания. Тоже хитрость. А ты все эти хитрости знаешь. Из надежных рук. Ну как?
— Соблазнительно.
— Что бы ты на их месте предпринял?
— Атаковал в открытом море.
— По-пиратски? Ну, ты романтик. Они, скорее, под видом пассажиров сядут. В море деньги возьмут и на судовой шлюпке отчалят.
— А люди?
— Людей мы перебить не дадим.
— Задумано крепко.
— Клюнут?
— Если убедительно будет.
— Если очень убедительно, они не поверят. Тут важнее правдоподобие. Красивая упаковка. Вот что тебе придется Технику передать.
— Мне?
— Я говорил, через тебя. Ты личность промежуточная. С одной стороны, коммерсант начинающий, а тут финансы, банк и так далее… Короче, можешь иметь доступ к исходным данным. Это правдоподобно. С другой, фигура не крупная. Вот из чего будем исходить.
— Я понимаю так, — суммировал Шумов, — Данные о банке и пароходе я довожу до сведения Техника не в лоб, а косвенно, с собственной заинтересованностью, но осторожно.
— Именно.
— Сведения хорошо бы подкрепить помимо меня. Создать объективную достоверность.
— Так и будем действовать. Ты в промежутке. А в цепочке еще два звена, для непосредственной передачи и для подтверждения. Прикинь хорошенько, кого тут можно использовать. Обрати внимание на сестру из клиники.
— Я же докладывал вам.
— Потому и обрати.