Талех помрачнел.
— Наверное, ты должна знать, — глухо сказал он, отвернувшись к иллюминатору. — Это касается нас. Всех касается… Целой галактики. Я в сложном положении, Ева. Безвыходном… У меня выбор, из двух зол. Либо позволить эрф-джаммрут незаметно вершить трансдукцтивный террор над нашей галактикой. Либо совершить геноцид самому, уничтожив эрф-джаммрут.
— Выбери третье — не позволяй им творить этот, как его, сексдукцтивный террор.
Талех посмотрел на жену, и взгляд его потеплел.
— Только если избавлю галактику от эрф-джаммрут, навсегда.
Евгении не понравилась такая постановка вопроса, и она отчаянно соображала, чем может помочь.
— Да, кстати, — вспомнил Талех, — что я узнал… Судя по состоянию твоих хромосом, ты принимала запрещённый препарат. Остаточный след телепатического генома… — он протянул ладонь и выразительно пошевелил пальцами. — Давай-ка сюда.
Женя вздохнула, подтащила к себе куртку и залезла в карман… Тем временем, Талех отвлёкся, натягивая сапоги… Она прикинула.
«Он же не пересчитывал таблетки, в самом деле».
Потихоньку откупорила цилиндрик, незаметно отсыпала в карман немного и плотно закупорила.
— Держи…
— Сколько ты приняла? — Талех хмурился, забирая у неё упаковку.
— Немного… Две, или три… Дважды.
— Как голова?
— Да всё нормально! А что?
— Больше так не делай, — он убрал цилиндрик в карман и застегнул ремень. — Иначе, отправлю к офицеру по этике… Или нет, лучше сам…
— А ты не теряй, чтобы такие как я не подбирали.
— Надо было сразу отнести в генетическую лабораторию, Гилеху.
Евгения хмыкнула, а муж расценил это по-своему и присел на кровать.
— Это серьёзно, Женя. И опасно. Не любой джамрану, а тем более землянин, может принять этот геном без последствий. Он показан лишь тем, у кого есть предрасположенность. Для прочих действие генома непредсказуемо. Чтобы не возникало осечек, мы проходим кучу тестов и сдаём анализы, в интернате. И каждому выдают индивидуальный список, с рекомендациями.
— Если нет предрасположенности, геном не подействует?
— И с гатрачьей дозой не получится читать мысли. Обычно у джамрану имеется рецессивный ген телепатии, сыворотка лишь переводит его в доминантный и усиливает, на время. Но у некоторых он чересчур ослаблен генотипом джамма или отсутствует. Тогда искусственный геном не подействует. Зато побочных эффектов вызовет массу. Потому, не трогай! Уяснила?
— Так точно.
«Ура-а! У меня — предрасположенность…».
— Сдаётся мне, — подозрительно заметил Талех. — Ты уяснила что-то не то.
Он был прав, а Женя благоразумно промолчала.
— Вот, возьми, — командор вернул ей коммуникатор. — Растеряша!
Талех собрался уходить.
— Ты надолго? — поинтересовалась Женя, накидывая халат.
— Не знаю. Вероятно, до утра… Помни уговор. До моего возвращения ни шагу из каюты. Это приказ.
— Есть, капитан-командор!
— Скоро пришлю Боба, охранять тебя, и ещё кого-нибудь, сторожить Боба.
Перед тем как уйти, Талех её поцеловал. А Женька, едва сомкнулись переборки, заметалась как лань в клетке.
«Что же вы натворили, ребята?! И что с нами теперь будет?!»
Слишком тяжко — волноваться сразу за всех! За горе-учёных заговорщиков, за Ним, Теризу, Талеха, и даже за Шердана. Вот уж, самый непутёвый и болтливый из балахонов!.. Свалился на её бедную голову…
Евгения уселась перед компьютером. Включила питание и запустила видеослежение…
Звёздная дата — 2.9. Цена вероломства
2.9.1. — Друг мой…
Когда Далара вошла, Антерех стоял вполоборота к иллюминатору, скрестив на груди руки, и задумчиво уставившись в никуда…
— Рапорт, иль-сад'ах, — сухо доложила Далаире.
Она упорно не звала его легуроном, скрывая осуждение и негодование за маской сдержанности и отстранённости.
— Оставьте там… — неопределённо кивнул Антерех и даже не обернулся. — Потом посмотрю.
Далара швырнула планшет на стол, и собралась уходить…
— Ты меня ненавидишь? — тихо спросил легурон.
Она развернулась и неожиданно встретилась с ним взглядом. Теперь он подошёл так близко… Штурман попятилась и упёрлась спиной в переборку.
Антерех усмехнулся.
— Всё настолько плохо?
— А ты как думаешь? — Далаире скрипнула зубами, ярость грозила прорваться наружу, когда он так смотрел на неё. — Ты бросил Раде!
— Не торопись кидаться обвинениями. Мы не слышали позывных… Его модуль сгинул. Как ти-иль я принимал решения, в отсутствие капитана.
— Надо было лететь за ним!
— Я не мог рисковать флотом, ради одного модуля.
— А он бы рискнул! — презрительно выплюнула Далаире ему в лицо. — Он был настоящим легуроном, а ты…
— А я? — он угрожающе подступил к ней, и штурман выставила шипы.
— Не приближайся! Только посмей дотронуться…
Анте отшатнулся… Такое уже случалось однажды. Когда десять циклов назад он, замирая от предвкушения и запинаясь от волнения, попросил её стать наставником. Она рассмеялась лукаво, небрежно взъерошила ему светлые волосы и шепнула, почти касаясь губами уха: «Не глупи, малыш…»… И отказалась. С тех пор он не сдавался, а она… Теперь же Радеха нет рядом, и соблазнить её будет намного проще… Наверное?
— Из-за тебя его нет с нами! — ещё одно обвинение, брошенное ему в лицо.
Антерех гневно сжал кулаки, но внезапно расслабился и усмехнулся.
— Из-за меня… Да ты сама драпала в ту воронку, как полоумная! И упрашивать не пришлось.
— Я думала, там выход… — Далаире нахмурилась.
— Это и был выход, — жёстко заявил легурон. — А Радех так и так сгинул. У него, видите ли, жажда исследования! И куда она его завела?.. А я привёл вас сюда и обеспечу вам лучшее будущее.
— Соблазнишь галактику? — рассмеялась Далаире. — Какой прыткий! Ты и меня-то обольстить не в состоянии, а туда же!
— Отныне, я твой иль-сад'ах, — торжествующе заметил он. — Могу приказать…
Далаире снисходительно улыбнулась:
— А, знаешь… Мне жаль тебя. Ты всё тот же избалованный мальчишка, желающий получать конфетки по первому требованию. Ты ничему не научился, Анте…
— Себя пожалей, — Антерех осклабился.
— Нет, Анте, — Далаире вздохнула. — Я всё ещё люблю тебя, несмотря ни на что… Не могу забыть нашу дружбу. И мне больно видеть, во что ты превратился… И ещё больнее увидеть твоё падение… Рецессиву не справиться с легуратами…
— Падение?! — он расхохотался. — Как бы ни так…
Она ни о чём не подозревала.
— Да, Анте, — грустно заметила Далара. — Да… Но даже в момент позора я останусь с тобой. Переживать и страдать вместе… Потому что помню ясноглазого малыша, товарища по играм… И тогда, — она скривилась. — Тогда, возможно, я утешу тебя. Ты получишь свой обмен, только таким способом… Подумай.
Слишком унизительно и обидно слышать такое от Далаире…
— Займитесь своими обязанностями, штурман, — холодно ответил легурон.
— Есть, ти-иль-сад'ах, — не преминула уколоть напоследок, прежде чем скрыться за переборкой.
«Ничего, — подумал он. — Тем слаще покажется обмен, когда я подчиню её и воспользуюсь».
Антерех был в этом уверен. Теперь. Ведь у него — зэ-йдэх. Только бы заполучить вожделенный генокод, открывающий путь к успеху и безграничному внедрению…
«Ох, уж этот Раде, с его предусмотрительностью».
Но Анте не унывал. За время службы ти-иль, он настолько изучил повадки и усвоил привычки Раде, что почти не сомневался… Радех всегда творчески подходил к шифровкам. Вряд ли это простая комбинацией цифр или гено-символов. Скорее всего, что-то сложное, красиво обставленное и романтичное…
«О, Раде! В этом твоя беда…».