— Хорошо-хорошо. Александра, позвольте, я помогу снять пальто…
— Господи, да я сам помогу, — зарычал Дима, почти отпихивая сестру плечом.
Сашка не выдержала и хмыкнула. Пока Токарев сдавал пальто в гардероб, она поправила платье и волосы у зеркала, стараясь не пересекаться взглядом с Ириной. Ей было чертовски неловко за свои скоропалительные выводы.
— И даже не предлагай проводить нас до випа. Я прекрасно знаю туда дорогу, — заранее обрубил на корню Дима настырные потуги сестры.
В полной тишине они дошли до небольшой кабинки, в которой стол был красиво накрыт, а диван стоял полукругом. Дима жестом пригласил девушку присесть, и Саша скользнула на мягкую кожу. Едва Токарев устроился рядом, она выпалила:
— Дим, я должна извиниться.
— Ты ничего мне не должна, Саш. Тем более, извинений.
Девушка спрятала лицо в ладонях, понимая, что снова краснеет.
— Ты сделала выводы в соответствии с моим поведением и не должна за это извиняться. Лет десять назад я бы оправдал твои ожидания и не подумал бы просить прощения за свой образ жизни, — очень лаконично, но все же с долей раздражения в голосе проговорил Дима.
— А сейчас? — Саша наконец решилась взглянуть на него.
— А сейчас я хочу наконец поужинать с девушкой, которая мне очень нравится и которая не лучшего мнения обо мне.
— Я нормального о тебе мнения, — словно оправдываясь, промямлила Саша. — Твои интимные приключения меня не волновали ни тогда, ни сейчас. Просто сейчас я…
— Я ни с кем не сплю и не встречаюсь, — не дал ей закончить Токарев.
— Я тоже, — тупо поддакнула Саша, крутя в пальцах салфетку и чувствуя себя все большей и большей идиоткой.
Старое чувство неловкости, когда язык немел, разум отказывал, а сердце колотилось как бешеное, снова овладело девушкой. Она понятия не имела, что должна говорить, как себя вести. Саша ненавидела, когда в разговоре повисала долгая пауза, как сейчас. Она всегда умела разрядить остановку острым замечанием, шуточкой или аккуратной сменой темы. Но рядом с Димой она словно проглотила язык, растеряв все полезные навыки общения, которые были присущи Александре Нестеровой. И снова почувствовала себя Сашкой, бестолковой официанткой с большими амбициями, которая только что осознала, что привлекает своего босса, но понятия не имеет, как грамотно использовать это преимущество.
— Саш, давай договоримся, — снова взял инициативу на себя Дима. — Мы ничего не будем скрывать друг от друга.
— В смысле? — не поняла Нестерова.
— В прямом. Если ты меня в чем-то подозреваешь, то просто спроси, а не делай скоропалительных выводов. С тех пор много воды утекло, мы оба изменились, так что глупо ехать по старым рельсам. Я не собираюсь ничего от тебя скрывать, врать, изворачиваться…
— Хорошо, — пробормотала Саша, таращась на салфетку, которую бережно расправляла на своих коленях.
— Эй, — Дима двумя пальцами приподнял ее лицо, взяв за подбородок и заставляя взглянуть на него, — я действительно хочу попробовать. Хочу узнать тебя.
— Я бы тоже не отказалась узнать кое-что о тебе, — улыбнулась Саша, стараясь унять свое любопытство и не выпалить Диме списком все вопросы, которые у нее накопились.
— Я готов, если ты готова.
— Только правду, да?
— Ничего, кроме правды, — подхватил Дима ее игривый тон, не убирая руки от лица девушки. — Я скучал. Как тебе такая правда для начала?
Он медленно наклонялся к Саше, давая ей возможность надавить на тормоз и отстраниться. Однако она не воспользовалась его лояльностью и встретила Димины губы своим влажным приоткрытым ртом. Едва он поцеловал ее, Саша снова почувствовала, как по телу разбегаются мурашки и трепет. Этот поцелуй не был похож на предыдущие. На ее кухне Дима прощупывал почву, был одновременно и осторожным, и напористым. В его доме ими обоими завладело какое-то полудикое неистовство. А сейчас Токарев так трогательно ласкал ее губы своими, трепетно, нежно, ласково. Он дразнил ее кончиком языка, но лишь слегка, не желая углублять поцелуй. Саша вдруг поняла, что он таким образом действительно говорил: «Привет, я скучал».
— Я тоже скучала, — выдохнула Саша прямо Диме в рот, не разрывая поцелуя.
Девушка позволила себе положить ладонь на его щеку и слегка погладить большим пальцем уже отросшую щетину. Дима тут же отстранился, прижался своим лбом к ее и тихо сказал:
— Не хочу давить на тебя, торопить.
Слегка опешив, она убрала руку от Диминого лица, отодвинулась, покивала. Когда они ждали заказ в «Стене» Токарев без лишних церемоний завалил ее на диван, предлагая запереться и трахнуться, поэтому Саша подсознательно ждала подобного развития событий и сейчас. Но он целовал ее, словно девственницу, которую легко спугнуть, да еще и выдал всю эту хрень про спешку и давление. Нестерова уже второй раз за вечер ошиблась в нем, и ее очень печалила собственная узость мышления. Девушка сделала глубокий вдох и предложила:
— Может, уже поедим? — ей была необходима жевательная пауза, дабы немного прийти в себя.
— Да, конечно. Прости.
Дима схватил со стола планшет, ткнул пальцем в экран и поставил его обратно на подставку. Секунд тридцать Саша ждала, пока он позовет официантку, а потом ее осенило.
— Ты сделал заказ через планшет?
— Ну, вообще-то я просто просигналил, что пора нас кормить, — улыбнулся Дима. — Мы же вроде еще днем разобрались с блюдами?
— Ой, не придирайся к словам, — махнула на него рукой Сашка, хватая планшет со стола.
Девушка впервые встретила такую систему в баре. Нестерова с широко распахнутыми глазами листала странички с меню, изучала кнопочки для вызова официанта и составления заказа.
— С ума сойти, Дим, это же специально разработанная программа. Наверное, кучу денег отвалил, — присвистнула Сашка. — Да и сами планшеты недешевые. Или это только в випе?
— На каждом столе, — ответил Дима. — Я пару лет назад наткнулся на такое новшество где-то в Европе. Или в Японии? Не помню уже. Конечно, если гость у нас первый раз, то официантка помогает, но постоянные уже привыкли. Нажал кнопку, и вот тебе повтор пива. Удобно и быстро. И девкам меньше беготни.
— Обалдеть, первый раз такое вижу. А программа?
— Да она примитивная, самая простая. Копейки мне стоила у знакомого дизайнера. Но вообще я из-за планшетов решил попробовать. Это списанный товар, тоже почти бесплатно мне достались. Грех было отказываться, вот и внедрил у себя этот хай-тек.
— Ни у кого такого нет в городе? — Саша не смогла справиться с азартным энтузиазмом в голосе.
— Сдается мне, кто-то усиленно собирает материал для публикации, — усмехнулся Токарев, раскусив ее порыв.
— Прости, но я не могу о таком молчать, — повинилась Нестерова, не находя сил вылезти из планшета.
— Собираешься упомянуть мой бар в журнале? Разве это не будет скрытой рекламой? Как это на сленге? Джинса? — поддел Дима.
— Вообще, информационный повод тут достаточно веский, чтобы упомянуть сам бар. А так, можно оформить как взаимовыгодное сотрудничество для общего спокойствия.
— Видимо тебе придется поговорить об этом с моим управляющим, — закатил глаза Дима.
Сашка тихо засмеялась.
— О, ну супер, легка на помине, — заворчал Токарев, увидев, как в вип заходит официантка с подносом, а у нее на буксире тянется Ирина.
— Дим, неужели тебе не о чем поговорить с дамой? Только обо мне и болтаешь? — поддела брата Ирина, помогая официантке расставить блюда.
Брат красноречиво пропустил ее комментарий мимо ушей, а вот Саша, напротив, нашла в себе силы и смелость поболтать с ней.
— Ирин, мы обсуждали ваши планшеты. Вернее, я визжала от восторга, а Дима объяснял систему, — улыбаясь, призналась Нестерова.
— Ой, Саш, — махнула рукой Токарева, а потом уточнила. — Ничего, что Саша и на ты?
Нестерова ободряюще кивнула.
— Мы хлебнули лиха с этим его ноу-хау. Ты представить не можешь, чего стоило обучить всех этой планшетной системе. Еще повезло, что у нас текучка официантов небольшая.
— Кажется, нам определенно стоит встретиться и поговорить об этом, — Саша вытащила из сумочки визитку и протянула Ире.
— Без проблем, — Ирина взяла карточку и, подмигнув на прощание слегка ошарашенному Диме, удалилась вместе с официанткой, пожелав приятного вечера.
— Что это сейчас было? — спросил Токарев, указывая сначала на закрывающуюся дверь, а потом на Сашу.
— Полагаю, налаживание контактов и начало сотрудничества, — просветила его девушка, слегка поиграв бровями и вооружаясь ножом и вилкой. — Пахнет потрясающе.
Дима оставил ее реплику без ответа, решив тоже приступить к ужину. Некоторое время они жевали, перебрасываясь впечатлениями о еде. Саша просто кайфовала от наслаждения. Рыба была приготовлена так, как она любила, без лишнего выпендрежа со специями и лимоном, за которыми обычно терялся сам вкус блюда. Цветная капуста была обжарена в панировке каким-то причудливым образом и тоже была безумно вкусной. Саша велела передать свое восхищение шеф-повару, ну и самого Диму поблагодарила, ведь он все организовал так, что им не пришлось ждать.
— Вы с сестрой очень близки, да? — спросила Саша, промокнув рот салфеткой.
Она наконец наелась и была готова забросать Диму вопросами.
— Пожалуй, — пожал плечами Токарев.
— Она тебя очень любит. Это видно. Да и ты ее, — заметила девушка, решив развить эту тему, не давая Диме отделаться односложным ответом.
Сашка ждала, что сейчас он отмочит какую-нибудь шуточку, типа, когда мы не хотим убить друг друга, то очень любим. Но Дима взял паузу, словно решаясь на что-то, сделал глубокий вдох и заговорил:
— Знаешь, когда я решил уехать, оказалось, что она единственная, кому я могу доверить активы и бизнес, который не успел пропить или продать. В определенный момент я понял, что мои друзья, — на последнем слове Дима поставил воздушные кавычки пальцами, — либо бестолковые торчки-мажоры, либо партнеры да конкуренты, которые с удовольствием избавятся от меня при первом удобном случае. А Ирка… Я, конечно, кинул ее… Во всех смыслах этого слова. Но она молодец, вытянула «ДТ» из жопы, устроила тут шоу по субботам, да кофейню днем. Раньше только ночами народ тусил, и то очень узкий круг, а сейчас…
— Сейчас это одно из лучших заведений города, — подытожила Нестерова.
— И это заслуга моей сестры.
Саша покивала. Она, разумеется, знала все, о чем сейчас ей рассказал Дима. Когда он исчез, в «ДТ» перестали таскаться те, кто искал там с ним встречи, а это была большая часть завсегдатаев. Бар постепенно становился убыточным. И только благодаря действиям Иры они вышли на новую публику, новый уровень, перестав считаться полузакрытым заведением.
— Спроси меня, Саш, — вдруг внезапно выдал Дима. — Тебе же не дает это покоя с самого интервью, а может и раньше.
— Что? — она подняла глаза от тарелки, по которой гоняла вилкой последний кусочек рыбы.
— Ты знаешь, что. Спроси.
— Ты ответишь?
— Да.
Нестерова сразу поняла, на что намекает Дима. Ей действительно не давал покоя этот вопрос. И Токарев снова был прав, угадав, что она ломала голову над этим еще до его возвращения в город.
— Почему ты уехал, Дим? Что произошло? Я, правда, не могу придумать причину. Ты был таким…
— Каким?
— Успешным, популярным. Мне казалось, ты жил так, как хотел.
— О, да. Я ни в чем себе не отказывал, пока не умер, — чуть усмехнувшись, подтвердил Токарев.
— Что? — Сашка так и замерла с вилкой в руке, уставившись на него.
— Я умер, Саш. Сердце остановилось, не выдержало того дерьма, которым я закинулся. Даже не помню, чем тогда накачался. Таблетки что ли с водярой перемешал. А может еще какую дрянь. Кто-то в квартире еще был в уме и вызвал скорую. Знаешь, все ругают наших врачей, а меня вот откачали прямо в машине. Четыре минуты заводили заново. Я слышал, есть какое-то правило, что нельзя рожать и умирать в скорой помощи, наверное, поэтому мужики так усиленно тащили меня с того света.
Саша услышала резкий звон и только потом поняла, что уронила вилку на тарелку. По ее телу прошла судорога озноба, а от лица отлила кровь. Она слишком явно представила то, что описал Дима. Девушка подняла голову, встречая пронзительный взгляд янтарных глаз. Они просто сидели и смотрели друг на друга, не мигая. Долго. Пока Дима не предложил:
— Чаю попьем?
— Пожалуй, — кивнула Сашка, слыша словно со стороны свой хриплый голос.
Дима снова потянулся к планшету, натыкал заказ. Через минуту напряженной тишины им принесли чайник и чашки. Токарев отпустил официантку, не дожидаясь, пока она разольет горячую жидкость по чашкам. Он сам взялся за чайник, ухаживая за Сашей. Девушка отхлебнула, обжигая язык и борясь с отчаянным желанием закурить, и спросила:
— А потом? Больница?
— Да. Три дня в коме, еще неделя под капельницами, месяц вообще еле ползал, но очухался.
— Страшно было?
— Честно? — Дима приподнял бровь, вроде как пытаясь сгладить острые углы, но, видимо, не смог и после Сашкиного кивка очень серьезно ответил: — Я до усрачки перетрухал. Это даже не просто страх, Сашк. Тупая паника. Оказалось, что я слишком люблю жизнь. Сильнее, чем бухло и наркоту.
— Я не знала про наркотики. Часто закидывался?
— Редко. Но метко.
Они синхронно приложились к чашкам. Сашка поперхнулась горячей жидкостью, а потом начала истерично смеяться, аж слезы брызнули из глаз.
— Прости, господи. Прости, — она никак не могла остановить те звуки, что вылетали из ее рта. Они уже не были похожи на смех, больше на лающие рыдания. — Я… Мне…
Дима резко привлек трясущуюся девушку к себе, сжав ее плечи ладонями.
— Что, Саш? Скажи. Просто скажи мне!
— Я подумала, что у тебя телефон, наверное, просто разрывался. Ты же всем всегда нужен. Тебе все постоянно названивают, — и она наконец разрыдалась по-нормальному, уткнувшись лбом Диме в грудь.
— Вот ты дурочка, — усмехнулся Токарев, поглаживая девушку по волосам и спине.
— Я отвратительная, да? Прости, Дим, ты чуть не умер, а меня все еще бесит твой телефон. Ужас, — всхлипнула она, стараясь взять себя в руки.
— Это я отвратительный, Сашк. Винить мне нужно только себя, — он аккуратно отстранился и стер дорожки слез со щек. — Прекращай плакать. Не нужно из-за меня слезы лить.
Саша совершенно неосознанно подняла руки и скопировала Димины прикосновения, проведя пальцами по его лицу. Она словно стирала его слезы. Сухие, но не менее горькие.
— Димка, — почти беззвучно одними губами выдохнула девушка. — Я так рада, что ты сейчас здесь со мной.
— Это в тебе говорит отменный лосось, — хмыкнул Токарев, но тут же впечатался в Сашкины губы голодным поцелуем.
Они вцепились друг в друга, словно на завтра передали конец света. Саша перестала всхлипывать, но слезы продолжали бежать по ее лицу. Даже представив на миг, что Дима мог умереть, она не смогла совладать с эмоциями и выплескивала всю боль и отчаяние, запоздалую панику и страх за него в поцелуе. Токарев так и продолжал стирать влажные дорожки с ее щек пальцами, уговаривая Сашку не плакать, потому что все уже давно прошло. Нестерова не знала, сколько они вот так целовались, перешептываясь. Она очнулась с чашкой чуть теплого чая на коленях у Димы. Он тихо говорил ей в ухо что-то успокоительное, покусывая мочку, щекоча теплым дыханием.
— Давай я отвезу тебя домой, — предложил Токарев, когда Саша поставила чашку на стол и неловко заерзала на нем.
— Я на машине, — напомнила она, окончательно придя в себя и соскальзывая с Диминых колен.
— Оставь здесь. Завтра заберешь.
— Я в порядке, Дим. Все нормально, не переживай.
— Окей, тогда я поеду за тобой, заодно провожу до двери, — он встал и протянул Саше руку.
— Это не… — начала было протестовать девушка, вложив свою ладонь в его.
— Не обсуждается, — закончил за нее Токарев.