Выбрать главу

- Ты был один?

Меня молнией пронзила мысль: могло ли случиться так, что Си-Джей каким-то образом успел узнать об Анжелике?

- Да, - солгал я. - Я был один.

- Так вот, приезжай сейчас же ко мне. Я у себя, здесь, в Нью-Йорке. Возьми такси. Приезжай немедленно!

- Ладно, но…

- Ты знаешь, что произошло? Ты читал утренние газеты?

- Нет, не читал, - ответил я, предчувствуя какое-то несчастье.

- Этот твой дружок… этот Джейми Ламб… этот самозванный писатель, которого вы с Бетси превозносили до небес… Сегодня он был убит.

Глава 5

Положив трубку, я тупо уставился на нее. Мне казалось, что земля уплывает из-под ног. Потом меня охватила паника, я почувствовал, как все мое тело покрывается гусиной кожей.

Джейми убит! Почему его убили и кто это сделал - эти вопросы в первый момент оставили меня равнодушными. Я думал единственно о том, что полиция неминуемо допросит Анжелику, которой, конечно, предназначена роль первого свидетеля. И Анжелика должна будет дать отчет о каждом своем шаге в течение предыдущего вечера и ночи. И я тоже, наверное, должен буду давать показания. И Элен… Да, Элен наверняка расскажет все. То, что случилось вчера ночью, перестанет быть унизительным мелким происшествием, которое не трудно будет объяснить Бетси. Вмешается пресса; она раздует эту историю до чудовищных размеров… Меня передернуло от мысли о газетных статьях с сенсационными заголовками.

Да, я дрожал за собственную шкуру, но прежде всего я думал о Бетси. Эти события сломают ее. Достойная сожаления жена, не сумевшая удержать собственного мужа, богатая старая дева, на которой ради денег женился какой-то авантюрист. Женился затем, чтобы, используя ее, сделать карьеру, а потом при первом удобном случае предать ее ради бывшей жены.

Моя любовь к Бетси, столь легкомысленно отодвинутая вчера на второй план, ожила с новой силой. Стыд жег меня, как кислота.

Я начал одеваться, стараясь сохранить хладнокровие. Еще одним гвоздем в мой гроб, несомненно, была Элен. Если бы она не застукала нас, я мог бы вместе с Анжеликой придумать какой-нибудь невинный предлог, объясняющий ее визит. Нельзя ли как-то повлиять на Элен? Должна же она понять, что своим рассказом больше навредит Бетси, нежели мне! А Элен всегда преклонялась перед Бетси. С замиранием сердца вспомнил я ту Элен, которую видел несколько минут назад в комнате Рики - враждебную, профессионально вежливую и ненавидящую.

Среди всех этих невеселых размышлений я вдруг вспомнил, что Си Джей просил, чтобы я приехал немедленно Я оказался на распутье, не в силах решить, кто же важнее в настоящий момент, Элен или Си Джей. И все же я выбрал тестя. Он был более опасен. "Что ты делал вчера вечером?" Лучше будет в первую очередь узнать, что ему известно.

Я быстро покончил со сборами и вышел на улицу в поисках такси. В последнюю минуту я подумал также об утренней прессе и в угловом киоске на Пятой авеню купил газету

Я просмотрел ее, когда ехал в такси.

Первым, что бросилось мне в глаза, был отчет о вчерашней конференции в Бостоне и изложение содержания речи моего тестя. Наконец я нашел небольшую заметку в отделе городских новостей. Редакция ограничилась тем, что сообщила факты без каких-либо комментариев. В квартире на Восточной Двадцатой улице был обнаружен труп молодого мужчины; установлено, что это труп владельца квартиры, Джеймса Ламба, двадцатипятилетнего писателя-романиста. Смерть наступила в результате огнестрельного ранения. И ничего больше. Ничего о предполагаемом времени, когда наступила смерть. Долгую минуту всматривался я в эти строки, и в моем сознании Джейми обрел реальные черты: я чуть ли не видел его тело, лежащее где-то… но где? Может быть, в морге?

Внезапно новая мысль возникла в моем сознании, и эта мысль - если такое вообще было возможно - еще больше усилила мою панику. А что, если это Анжелика застрелила его? Не следовало ли это логически из их странных отношений и часто повторяющихся диких, скандальных сцен? Что, если она застрелила его, а затем пришла ко мне и стала лгать, желая уничтожить меня и увлечь в пропасть вместе с собой? Может, полиция уже что-то знает об этом? А может, знает и Си Джей? Ведь при своих связях он может узнать все, что пожелает…

Такси остановилось перед домом Си Джей на Парк-авеню - он снимал здесь роскошные апартаменты на самом верхнем этаже. Я вошел в дом, предчувствуя неминуемый крах, пересек великолепный вестибюль и на лифте поднялся наверх. Дверь квартиры отворил старый Генри, постоянно пребывающий в Нью-Йорке. Он приветствовал меня старомодным поклоном.

- О, мистер Хардинг! Прошу вас, сэр!

Из библиотеки до меня донесся голос Си Джей:

- Билл? Это ты, Билл?

Я прошел по длинному, мрачному коридору, стены которого были увешаны полотнами Дюфи, как если бы Коллингхем хотел показать всем, что он достаточно богат, чтобы собирать дорогие картины. Дверь библиотеки была открыта, и я вошел без стука.

Даже в наилучшие периоды наших взаимоотношений я ощущал робость в присутствии Си Джей. Теперь, когда он стоял передо мной - широкий в плечах, почти квадратный, - на фоне дорогой, обитой красной кожей мебели и стен с книжными полками от пола до потолка, заставленными книгами, большую часть которых Си Джей, как это ни странно, прочел, он казался мне символом грозной, неуклонно приближающейся кары.

Когда он быстрым шагом подошел ко мне, я был уже окончательно уверен, что стою перед лицом своей неотвратимой гибели.

- Билл! Благодарение Богу, что ты, наконец, явился, мой мальчик! Мы не можем терять ни минуты! В любой момент они могут быть здесь.

Он положил обе руки мне на плечи.

По этому рефлекторному движению и по возгласу "Билл, мой мальчик!" я начал понимать, что его гнев вовсе не направлен против моей особы. Это несколько ободрило меня, так что теперь я мог смелее смотреть на него и видеть в нем существо из плоти и крови, а не символ гибели. Он был совершенно измотан и подавлен; никогда за все эти годы он не казался мне таким старым. Однако его жабьи глаза были - как всегда - быстрыми и блестящими. Я знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что до такого состояния его мог довести только по-настоящему чувствительный удар. Если он даже питал ко мне неприязненные чувства, в данную минуту это не имело ни малейшего значения. Я был нужен ему сейчас для того, чтобы мы вместе обдумали тактику и организовали контратаку.