– Куда теперь? – спросила она по дороге.
– Сначала кое-что сделаем у меня, потом уедем.
Я привел потерянную и покорную Камиллу к машине, предложил подождать меня внутри, она воспротивилась:
– Нет, нет, я не хочу остаться одна, нет. Подожду там, в подъезде… на этаже… Понимаю, твоя жена не должна меня видеть, она и не увидит, я останусь на площадке… но к тебе ближе… я очень боюсь…
Меня больно кольнуло в грудь – Камилла боялась, что я брошу ее, как уже однажды бросил, когда она очень нуждалась во мне. Пришлось объяснить ей, что мы на равных в этой истории:
– Моя жена убита, как и твой муж! Прости, ты все равно узнаешь.
– Не может быть… Это неправда…
– Правда. – Я обнял ее, потому что она сильно дрожала. – Мне нужно взять кое-какие вещи, после этого мы уедем. Верь мне, я в таком же положении, как и ты. А пока тебе лучше подождать в машине.
– Нет! Не могу, с тобой пойду.
– Ладно, идем, – сдался я.
Собственно, моих вещей там почти не осталось, но следовало взять деньги, они нам в данной ситуации понадобятся. Позже, по дороге на дачу к Надежде Артемовне, я снимал с карт в банкоматах максимально возможные суммы. Камиллу дальше прихожей не пустил, усадил на пуфик, ведь в гостиной я видел бокалы и бутылку вина, моя жена пила вино с убийцами, как минимум их было двое. Нам не стоило затирать чужие следы, если они остались, хватит меня одного.
Самое неприятное – войти в спальню, именно там сейф, а код мне известен. Как бы я ни относился к своей несчастной жене, но переступать через ее труп… это слишком. Я старался не наступить на пятна крови, расплывшиеся по полу, потому двигался медленно, затем из сейфа забрал все деньги, драгоценности оставил, закрыл сейф и спустился вниз. Из кабинета принес ноутбук, безвозвратно удалил всю информацию о себе и записал обращение к следствию:
– Меня зовут Лукьянов Платон, я стоматолог, у меня есть собственный кабинет, большая и солидная клиентура. Вчера, вернувшись домой довольно поздно, я нашел свою жену Татьяну Лукьянову на пороге спальни убитой. Но это не последняя жертва неизвестных убийц, по моим предположениям их было двое, она сама их впустила, они пили вино – доказательства в гостиной. Мне позвонила Камилла Пешкова и просила срочно прийти. В квартире Камиллы в кресле лежал ее муж – Константин Пешков, его тоже застрелили. Оба убийства, как я понимаю, совершили одни и те же люди, Пешков, как и моя жена, тоже впустил их, у него они пили шампанское. То, что мы любовники с Камиллой, вы, конечно, вычислите, стало быть, скрывать не имеет смысла. Преступники каким-то образом узнали об этом и подгадали, когда весь вчерашний вечер мы с Камиллой провели вместе в моей квартире. Естественно, первую строчку подозреваемых займем мы с ней, ведь у нас есть мотив, дурацкий, но есть. И, черт возьми, нет алиби. Ну, нет его! Следовательно, нам прямая дорога в следственный изолятор. Извините, с подобной перспективой смириться не можем, потому что не мы это сделали. Да, я заявляю: к убийству моей жены и мужа Камиллы мы оба не имеем отношения. Я решил, что нам разумней будет спрятаться и самим разобраться в том, что случилось…
Часть вторая
Неопределенность
– …Я решил, что нам разумней будет спрятаться и самим разобраться в том, что случилось, – звучала аудиозапись громко. – Согласитесь, из изолятора сделать это нереально. Не исключаю, что нам повезет, и вы сами найдете убийц… э… нет, верю, что найдете. Но мы рисковать не будем, за чужие дела отвечать не хочется, а все указывает на нас. Даю подсказку: однажды Константин помог Татьяне разобраться с воровством, два года назад именно он обнаружил схему, по ней вычислили мошенников. К сожалению, моя жена отпустила их, всего лишь уволив, а надо было уголовные дела завести, возможно, эти жертвы – месть им обоим. Не уверен, что я прав, но это все, чем могу помочь… даже не вам. Себе и Камилле.
Привстав со стула, Вениамин остановил аудиозапись и сел на место, пояснив, почему прервал прослушивание:
– Дальше бытовые звуки, потом конец записи.
Павел Терехов, почесывая указательным пальцем гладко выбритый подбородок, некоторое время думал, потом попросил еще раз включить запись. В кабинете следователя недосчитывались только Жени Сорина, он, как обычно, уже выполнял мелкие поручения. Феликс развалился на стуле напротив Павла, вытянув скрещенные ноги и закинув за голову руки (его любимая поза), слушал, прикрыв веки, – была бы кровать, он лежал бы. Вениамин подобных вольностей себе не позволял, он парень обстоятельный, положительный (даже слишком), лишнего не скажет и, конечно, не ведет себя вызывающе.