Она отмела вопрос взмахом руки.
— Мне незачем было читать. Я и так знала, что она от тебя.
— Если бы ты прочитала, то узнала бы, что днем с ним не будет хлопот. В рабочее время щенок будет со мной на стройке, на свежем воздухе, а после работы я буду завозить его, и, таким образом, Пейдж сможет играть с ним по вечерам. Кстати, ко времени окончания стройки щенок уже вырастет. Вот видишь? Все не так страшно, как ты думала.
— Извини, Ник. Я просто не могу его оставить, — сказала Меган, направляясь к выходу.
Он догнал ее на пороге и уперся в дверь рукой, прежде чем она ее открыла.
— Почему? — потребовал он ответа. — Что происходит, Меган?
— Ладно! — крикнула она. — Я не могу себе позволить держать собаку. Понятно? Ты удовлетворен? Теперь я могу идти?
Мурашки побежали у него по спине. Как раз это он ожидал услышать меньше всего, хотя знал, что Меган не лжет. Слишком очевидно было ее волнение.
— Нет, — ответил Ник, медленно покачав головой.
— Вижу, ты не выпустишь меня отсюда, пока я все тебе не расскажу, так?
Сложив руки на груди, он кивнул.
— Да, так.
Меган прижала пальцы ко лбу и вздохнула.
— Владелец квартиры только что обрадовал меня повышением арендной платы. Я предполагала что-то подобное, но никак не ожидала повышения раньше начала следующего года. Помимо этого маленького сюрприза, мне придется еще искать деньги на дополнительную страховку для собаки.
— Неужели у тебя нет никаких сбережений?
Она недоверчиво посмотрела на него.
— О чем это ты?
— Энди, естественно, должен был оставить тебе какое-то состояние. Свою страховку или…
— Энди оставил нас без гроша. — Меган опустила руки. — Это правда, Ник. Без гроша. Я тебя обманула, сказав, что он возвращался из деловой поездки в ту ночь, когда погиб… на самом деле он ездил в Атлантик-Сити играть.
Чтобы не смутить ее еще больше, Ник не подал виду, насколько сам был потрясен. Он понимающе кивнул.
— Понятно.
— Нет, тебе не понятно, — сказала Меган, отвернувшись. — И никто бы не понял, если бы знал об этом. — Она потерла переносицу. — Я всегда старалась скрыть, что у него была страсть к игре, потому что не хочу, чтобы Пейдж пришлось услышать неприятные вещи о своем отце. — Ее голос все еще звенел от волнения. — Кроме того, меня не слишком привлекают сочувственные взгляды окружающих. — Она посмотрела на него. — Ник, об этом никто не знает.
Он подумал о собственном детстве и о том смущении, которое когда-то испытывал. Ему хорошо было знакомо, что такое гордость и насколько уязвимой она может быть.
— Никто и не узнает, Меган, но…
— Я делаю все возможное, чтобы вытащить нас из этой ямы, — произнесла она решительно. — Выкраиваю каждый цент, где только можно, пытаюсь наскрести денег, чтобы продать кафе и полностью заняться обслуживанием приемов. Каждый цент, Ник.
По ее трясущимся рукам и дрожащему подбородку Ник мог судить, что это признание стало для нее последней каплей. Его первым побуждением было обнять ее и сказать, что сам все уладит, но он колебался, задумчиво покусывая губы. Ее реакция на его подарок Пейдж показывала, что ему надо действовать очень осторожно, иначе он рискует потерять Меган навсегда.
— Ладно, — рассудительно произнес Ник. — Сначала о главном. Ты права. Я прошу прошения за превышение своих полномочий, но мы же не будем разбивать сердце Пейдж из-за моей ошибки.
Меган с подозрением оглядела его.
— Ты думаешь? — спросила она со смесью усталости и сомнения. — Но интересно, как же нам удастся это сделать?
— Ты должна позволить мне заплатить за страховку собаки. — Он поднял руку, останавливая последовавший было протест. — Не стоит заводиться. Это я опростоволосился, а ты тут ни при чем.
— Я пришла сюда не с протянутой рукой.
— Скажи-ка мне еще кое-что. Почему, интересно, ты до сих пор не упоминала о своих планах по поводу «куска пирога»? Все эти недели ты даже не заикнулась об этом. — Он приподнял ее лицо кончиками пальцев и посмотрел ей в глаза. — Что с тобой? Десять лет назад ты охотно делилась со мной своими надеждами.
— Это было в прошлой жизни. — Она пыталась контролировать свой голос, но горечь все же окрасила ее слова и не прошла мимо его ушей. — Кроме того, мои деловые планы тебя не касаются.
— Послушай, — мягко сказал он. — Я себя не обманываю. Да, у нас нет общего прошлого, но то короткое время, которое мы провели тогда вместе, связывает нас.
— Это было тогда… — Она покачала головой и пошла к двери. — Ник, я уже не наивный подросток. Много воды утекло с тех пор. Жизнь прошла. Десять лет жизни. Я спустилась с облаков и научилась быть реалисткой.
— Реалисткой в чем?
— Меня больше не интересует брак с местным судьей или жизнь в шикарном доме на Ред-Оук. Мне хочется иметь интересную работу, которая позволит оплачивать счета и быть хорошей матерью Пейдж. Вот и все.
Меган оказалась как раз такой, какой он ее запомнил. Хорошим и любящим человеком. Он не сомневался, что она обязательно достигнет своих целей, но все же что-то в ней изменилось. Он чувствовал это, но пока не мог выразить словами.
Приближаясь к ней, Ник обратил внимание на решительно поднятую голову и твердый взгляд. Еще шаг, и он оказался перед ней.
— Меган? — мягко позвал Ник.
Она покачала головой, отказываясь поднять на него глаза. Он снова произнес ее имя и вдруг, подобно тому как туман, заволакивающий линию горизонта, неожиданно рассеивается, все понял, словно на него нашло озарение. Золотоволосая девушка его юности была напугана жизнью гораздо больше, чем он мог себе представить. У Меган все еще были планы, но она уже позабыла о мечтах. Отрезвленный этой мыслью, он отвел глаза.
Одно дело — добиваться одинокой и желанной женщины. Но не был ли он эгоистом, по-прежнему желая близких отношений с ней? Ему менее всего хотелось усложнять ее и без того сложную жизнь. Самое лучшее, что он мог для нее сделать, — это просто исчезнуть. Ну, не совсем исчезнуть. Может быть, непритязательный друг ей сейчас нужнее всего. Может быть.
Взглянув на нее, Ник заметил в уголках ее глаз две мерцающие слезинки.
Две слезы, которые она отчаянно пыталась скрыть.
— Меган, — прошептал он, словно играя, слегка касаясь губами ее губ. — Меган, хватит сдерживаться. — Он провел пальцами по ее шее и, целуя ее еще крепче, мягко проскользнул языком ей в рот. Когда Ник уже решил, что Меган никогда не прикоснется к нему, она провела пальцами по его спине. Этим жестом она словно отдавала дань его мужественности. Шагнув вперед, он прижал к ней бедра. Меган с трудом глотала воздух.
Ник оторвался от нее как раз вовремя, чтобы увидеть, как глаза ее закрываются. Через секунду они снова распахнулись.
— Ник, думаю, нам не стоит начинать…
— Мы уже начали. — Он прервал ее тихим, но настойчивым голосом. — Поцелуй меня.
Меган поцеловала его. Быстро. Покорно. С болезненным вздохом, который она даже не пыталась скрыть.
— Вот, пожалуйста, — сказала она. — Ты удовлетворен?
— Это просто ужасно! — Он покачал головой.
Ее нервное напряжение было на пределе, а дыхание жгло грудь. Конечно, ужасно. Но иначе она не могла, если собиралась выбраться отсюда в скором времени. Меган опустила глаза.
— Не стоит критиковать этот поцелуй, Ник, — произнесла она, пытаясь подавить почти непреодолимое желание прижаться губами к его груди. — Он последний. Других уже не будет.
Меган начала отстраняться от него, но он снова прижал ее к себе с силой, которая заставила ее почувствовать каждый дюйм его тела.
— Неужели, Меган?
— Ник, — взмолилась она, не совсем убежденная, о чем именно она молила. Об облегчении? О продолжении? Обо всем, что ей угодно? Обо всем, что ему угодно? О, да, подумала она, скользя пальцами по его обнаженной, разгоряченной коже, по жестким темным волосам на его груди, по твердым, совершенной формы соскам. Из глубины его груди доносились гулкие удары сердца, неустанно посылающие импульсы во все уголки ее тела. Это было настоящее, дотоле незнакомое ей искушение. Ник был рядом, стоило только протянуть руку, но она слишком мало жила для себя и привыкла не брать, а отдавать. Она знала, что за любое удовольствие приходится расплачиваться. Какова, интересно, будет цена на этот раз? Слишком высокая, отчаянно взывал внутренний голос. Она подняла руки и положила ему на плечи, собираясь оттолкнуть его. Ощущение его мужественных, широких, мускулистых плеч заставило ее вздрогнуть. Ничто еще не вызывало в ней таких восхитительных чувств.