Вдруг, пожилой мужчина поднял руку, требуя тишины, и Алиса сразу же замолчала. Дед неторопливо оглянулся на Алекса, а затем развернул свою коляску в его сторону:
— Ну наконец-то! А я уж и не надеялся, что ты приедешь! — улыбнулся он, встретившись взглядом с внуком.
— Как я мог! Твой день рождения случатся не так уж и часто, чтобы его пропускать! — Алекс наклонился, и приобнял деда.
— И, тем не менее, в прошлые года ты не считал нужным появляться в моем доме в этот день.
— Не стоит — ты же сам знаешь, сколько у меня работы.
— Да уж, наслышан-наслышан… — скривился, как от зубной боли, мужчина.
— Дедушка, ну, правда, чего ты начинаешь? Ведь наш Алекс весь в тебя — вспомни, как ты сам в молодости то и дело ночевал на работе, — дипломатично вмешалась в разговор Алиса, протискиваясь к гостю и приобнимая его. — Привет, братец. Кому цветы? — хитро взглянула она на букет, явно зная, что вскоре получит его.
— А то ты не догадываешься! В этом доме есть всего одна женщина, которой я готов оказывать знаки внимания, — растянулся он в улыбке и заметил, как покраснели щеки девушки и засияли ее глаза.
Алиса и Алекс не были кровными родственниками, но они выросли вместе и привыкли считать друг друга братом и сестрой. В общем-то, даже Алексей Николаевич был для нее никем, и нежное «дедушка» было только данью уважения к тому, что он для нее сделал. Если Алекс все правильно помнил, то Алиса была внучатой племянницей второй жены его деда. Родители девушки погибли в аварии, а остальные родственники как-то разом оказались слишком загружены собственными проблемами и детьми, чтобы взять сироту к себе. Как правильно сказал Алексей Николаевич, те не были глупцами, чтобы брать лишний рот, когда для этого есть вполне обеспеченная бабушка. Таким образом Алиса и попала в их семью и росла вместе с мальчишками.
Но, спустя много лет, даже после смерти супруги, Алексей Николаевич оставил девушку при себе. Он слишком привязался к ней, чтобы отпустить в чужой для нее и холодный мир вне особняка. Алиса же отвечала ему взаимностью, искренне заботясь о старике. Для этого она даже пошла учится в медицинский университет, который благополучно закончила несколько лет назад.
— Ну же, не стесняйся, — Алекс протянул девушке цветы, и та зарделась еще больше.
Алиса быстро достала из старинного комода вазу, набрала воды и поставила туда цветы. Алекс же присел напротив деда, чувствуя себя слегка неуютно под его пристальным взглядом.
— Что ж, я вижу ты свеж, да и одежда выглядит вполне прилично. Так что я могу сделать вывод, что ночевал ты уже в этой стране.
— Да, дедушка, так и есть.
— Но чего же тогда не приехал сюда? Гостевой дом свободен — тебя бы никто не обременял своим присутствием. Хотя… — мужчина скрестил руки на груди и понимающе закивал: — Снова был в «Эдеме»?
Свежие воспоминания снова пробудили в Алексе злость. Он сцепил руки перед собой и произнес:
— Да нет, не пришлось, знаешь ли.
— Почему? Неужели тебе приелось это место? Странно — там как раз все обновили, да и от клиентов нет отбоя.
— Это я уже понял. Вчера, когда меня выставили за дверь, — ябедничать Алекс не любил, но слишком уж сильно было желание проучить светловолосую выскочку.
— Что сделали? — брови пожилого мужчины взлетели вверх.
— Выставили за дверь, заявив, что мест нет.
— Очень странно. У нас, конечно, популярный отель, но, место для тебя, думаю, могли бы и найти.
— Я тоже так подумал, но меня не стали слушать, заявив, что все забронировано.
— Ты сказал им кто ты?
— Да, но это ничего не изменило. Но, ты знаешь, я даже рад, что так все вышло.
— Да? И чем же?
— Ты уж прости, но я смог оценить уровень твоего персонала. Те, с кем я столкнулся — проявили чудеса завуалированного хамства, что недопустимо по отношению к гостям, как ты понимаешь. Особенно, если популярность отеля растет. Так что, я вижу только один выход из сложившейся ситуации — уволить их.
Алексей Николаевич задумался, но после кивнул:
— Думаю, ты прав. Только я еще переговорю с одним человеком — пусть лучше разберется в ситуации и выяснит в чем дело. А особенно — действительно ли все номера были заняты. Не хватало еще, чтобы гостям моего отеля отказывали просто потому что, ты уж прости, рожей не вышел.