— Поздравляю.
— Да. Если б не ты, то не было бы у меня ни единственной дочери, ни внуков. Я это всегда буду помнить, Макс, — веско сказал он.
— Это моя работа. Была. Но сейчас мне и правда нужна твоя помощь. Точнее, моему сыну по большей части.
— У тебя же вроде только дочь. Или я чего не знаю? — усмехнулся.
— Ну, это зять мой. Жених ее.
— Ого! Чтоб ты кого-то сыном назвал… Ну, слушаю.
— Саша с бывшим плохо разошлась. Руку на нее поднимал. Но так, что закрыть его не вариант было. Ограничился парочкой проверок по бизнесу. Думал, дойдет, но нет. Подставу зятю устроил, девку подкупил, чтоб оболгала его. Сашку мою снова расстроил. А зять хороший парень, реально. Многое в жизни повидал, но не опаскудился, а наоборот мужиком вырос. Хочется подстраховать его как-то. Чтоб понял каково это, когда есть на кого в жизни опереться кроме себя самого.
— Понимаю. Так а с тем, до кого не дошло, как будем?
— Думаю, ему пора попробовать другую жизнь. Ну, чтоб с нуля все начать и самому подняться, а не просто в папино кресло сесть. Может быть перевоспитается.
— Перевоспитывать, это наше все, Макс, — согласно кивнул Павлович.
Эпилог
15 лет спустя
— Вот, смотри, Катюша, духовка уже нагрелась до ста восьмидесяти градусов, — присев на корточки, я показала дочке индикатор температуры. — Давай теперь выложим тесто в форму.
— Можно я сама? — попросила малышка.
— Конечно, давай, — я отдала ей миску с тестом и ложку и принялась смотреть, как Катюша с сосредоточенным видом заполняет форму для выпечки.
Никогда не могла подумать, что наша дочка так рано заинтересуется готовкой, однако это случилось. Катюше всего семь лет, а она уже предпочитает зависать со мной на кухне вместо того чтоб играть на планшете.
Внезапно дочкина рука дрогнула и тесто соскользнуло с ложки мимо формы прямо на пол.
— Ой. Мам, прости…, - испугалась малышка.
Должность главного врача ветеринарной клиники отнимала у меня очень много времени. Да и в принципе я только недавно стала разрешать дочке более-менее серьезно помогать мне с приготовлением блюд, а не только наблюдать, из страха что она может снова серьезно пораниться, как это уже случилось, когда Катя взялась делать бутерброды. Потому девочка очень это ценила и боялась лишиться, хоть я никогда ее сильно ни за что не ругала.
— Да ничего. Вон, возьми пару салфеток и убери с пола. А потом поставим в духовку.
Катя старательно начисто убрала с пола и выбросила салфетки в мусор. Я дала ей большие рукавички-прихватки.
— Так, давай, открывай духовку. Теперь крепко бери форму с двух сторон и ставь на решетку.
Когда дочка справилась, я тихонько выдохнула и похвалила ее.
— Вот, умница. Теперь ставь таймер на пол часа. А пока пирог готовится, можем поубирать. Давай ты сложишь продукты на место и вытрешь стол, я помою посуду, а ты потом ее вытрешь и уберешь в шкаф?
Согласно кивнув, Катя занялась делом. Я надела перчатки, включила воду и принялась мыть посуду, краем глаза наблюдая за дочкой. Она у нас умница. И Мишка тоже. Кстати, насчет Мишки…
Поставив посуду на сушку, чтоб с нее стекла вода, я выглянула в окно. Был солнечный и теплый день ранней осени. Золотистые лучи играли на все еще зеленой траве безупречного газона на лужайке возле нашего дома и на темноволосых макушках борющихся в ней парней. Точнее, мужчин.
Потому, что Мишка в свои четырнадцать уже вырос так, что доходил Демиду до виска и, благодаря их тренировкам, раскачал “раму” на зависть сверстникам. Короче говоря, издалека он выглядел уже совсем взрослым. Ах, еще бы поскорее научился не махать кулаками в любой непонятной ситуации. То есть, стараниями Демида, он всегда “за дело”, но… Хоть бы из школы не выгнали, честное слово.
Весь в отца.
Эта мысль заставила меня улыбнуться.
— Я все, мам, — сказала Катя, заперев посудный шкафчик.
— Умница, спасибо тебе за помощь, — я поцеловала ее в щеку.
Потом открыла большую жаровню в которой тушилось жаркое и проткнула вилкой один из самых больших кусков картошки, а после проверила мясо. Так-с, готово. Я выключила плиту.
В этот момент запищал таймер.
— Давай посмотрим, как пропеклось, — предложила я Кате.
Дочка уже знала что делать. Открыв духовку и немного вытянув форму, она проткнула пирог посередине деревянной палочкой. Потом потрогала ее.
— Сухая.
— Значит, готов, — сказала я. — Все, зови пацанов тогда. Пусть умываются и за стол.
Пока дочка бегала на улицу, я принялась накрывать на стол. Когда расставляла тарелки, в кухню зашел Демид. Точнее влетел вихрем. Раскрасневшийся, весь взмокший, вымазанный в траве и неимоверно довольный.