И это еще не все. На посту министра иностранных дел СССР он был месяцев восемь, перед Громыко. Но до сих пор ветераны отечественной дипломатии говорят, что более яркой и крупной личности в кабинете на Смоленской площади не было. Высоченного роста, куривший гаванские сигары и оставлявший в коридоре шлейф аромата несуществующих больше мужских духов «Табак Рокэн», он не только сводил с ума секретарш и машинисток. Шепилов заложил основы послесталинской дипломатии, в эпоху, когда пора было переходить к цивилизованному общению с Западом и завоевывать позиции в формировавшемся тогда «третьем мире». Возникновение фактически новых государств Китая и Индии; на ближневосточном направлении первые контакты с молодым Насером, поездки в Сирию и Грецию, наконец Суэцкая конференция, когда Москва по существу помогла Египту сохранить за собой Суэцкий канал, выступив на стороне Каира против практически всего Запада… Много лет потребовалось, чтобы изменились (если не сказать разрушились) заложенные тогда основы такой политики.
И наконец, ни до, ни после Шепилова искусством в СССР не заведовал человек, который мог пропеть наизусть несколько опер из репертуара Большого театра, человек, близкий и Шостаковичу, и Хренникову, и Козловскому, и множеству других. Заметим, что это было задолго до тех времен, когда кто-то мог высказать мысль, что искусством вообще не надо руководить. Это было в эпоху, когда только что отгремел доклад Жданова о Зощенко и Ахматовой. Художникам и вообще интеллигенции нужен был тогда защитник в высшем руководстве, который понимал бы, как минимум, разницу между оперой и опереттой. Шепилов же вообще был живой легендой в те дни, когда о «Новом мире» Твардовского еще никто не мог и мечтать.
Маленькая подробность: уже в начале 80-х произошло то, на что надеялись многие почти возврат Шепилова «наверх». Ему предложили пост директора Большого театра. Отказываться было мучительно признать возраст, да вдобавок друзья объяснили ему, что работа эта унесет его в могилу за год.
Шепилов был фактически отстранен от руководства МИДом по указанию Хрущева за невыполнение инструкции выступить с зубодробительной речью против империализма уже после победы на Лондонской конференции по Суэцкому каналу. Должность же секретаря ЦК по культуре и искусству была создана специально для него и с его уходом благополучно умерла. Интеллигенция долго потом искала себе патрона в лице то Хрущева, то кого-то еще, надеясь повлиять, воспитать, а заодно спрятаться под сильное крыло. Не хочу углубляться в современность и размышлять о том, к чему привел этот процесс уже в 90-е годы. Отмечу лишь, что Дмитрий Шепилов был человеком строго классических вкусов, и, скажем, в музыке модернизм для него останавливался на Шостаковиче, его добром знакомом, со всеми возможными последствиями для сторонников более современного искусства.
Здесь вообще надо внести ясность: то, что считалось либерализмом в 50-60-е годы, было бы порядочным консерватизмом уже в 70-е. Насколько я знал своего деда, он был абсолютно далек от партийной ортодоксальности, восстановление в КПСС было для него делом принципа, вопросом торжества справедливости, а вовсе не проблемой принадлежности к той или иной идеологии. Эпоха Брежнева вызывала у Шепилова, не скопившего себе богатств и рассказывавшего о том, как они в начале 50-х жили с Косыгиным в одном номере санатория и играли во дворе в волейбол, полное омерзение. Шепилов радостно встретил начало эпохи Горбачева. Но события августа и особенно зимы 1991-92 года фактически привели к тому, что он просто отказывался принимать происходившее в стране как закономерное и неизбежное. Кажется, именно тогда (а деду было уже 86) я впервые в мыслях употребил применительно к нему слово «старый».
Процветающая мировая держава без крови и репрессий, социализм с человеческим лицом таковым, вероятно, было его политическое кредо. Не более. Но и не менее.
Немало историков пренебрежительно относятся к гаданию о том, что было бы, если… ну, скажем, если бы Наполеон выиграл битву при Ватерлоо. Оставьте это романистам, говорят историки. Но романисты тоже люди. А если бы Дмитрий Шепилов возглавил государство в конце 50-х, когда дорогу, после отстранения Хрущева, освободили бы не слишком любившие его сталинские соколы?