— У нас тоже почти все готово! — отчитываюсь я. — Клуб готов, с диджеем договорились, веранду почти собрали. Осталось только решить, кто поможет с разгрузкой еды и напитков, просить работников клуба неловко.
— Ты не поверишь, кого я сегодня встретил! — загадочно ухмыляется Стас. — Нашего дорогого неуловимого одногруппника Шмелева. Перед сессией он все же решил походить немного на занятия. Если завалит, родители грозятся лишить его финансирования. Так что он пусть и таскает. Я вообще не понимаю, зачем ему юриспруденция, он просто рожден разгружать фуры.
Надо же, у нас действительно почти все готово. В феврале казалось, что этот день так далеко, что будет так сложно все организовать, что я не справлюсь. Но как-то неожиданно, у меня почти все получилось. Кто бы мог подумать?
Только вот осталось еще одно неприятное дело. Я все еще должна написать отчет для Беляева.
Глава 48
Наш благотворительный вечер запланирован на последний учебный день перед сессией. Пары сегодня закончились рано и пока Стас болтает с ребятами, я выскальзываю из аудитории и бегу к кафедре. Нужно покончить с этим как можно скорее.
Сегодня на кафедре шумно, видимо, преподаватели уже предчувствуют скорый отпуск. Они болтают, смеются и совершенно не обращают на меня внимания.
— Я к Беляеву, — обращаюсь я к лаборантке Олесе, пытаясь перекричать гвалт.
— Артем Александрович вышел, — разводит она руками. — Ты хочешь сдать ему работу? Положи вон туда, — она указывает на лоток для приема документов у входа. — Я ему скажу, когда он вернется.
Так даже лучше.
Я кладу свой отчет сверху. На титульном листе, оформленном по всем правилам, крупными буквами написано: «Отчет о слежке за студентом группы УП-1 первого курса Института права Самойловым Станиславом Николаевичем по дисциплине командообразование. Выполнила: Никитина Мария Андреевна». Может, если я буду называть вещи своими именами, Беляеву станет хоть капельку стыдно?
Прошлым вечером я убила на этот отчет три часа. Писала, удаляла, снова писала. Как описать все то, через что мы прошли? Как сильно Стас изменился. Как он открылся мне, как мы близки, как сильно он мне доверяет. И как я себя ненавижу, за то, что вообще на это согласилась.
Финальная версия отчета все равно вызывает во мне нервную дрожь, но я написала, все что могла. И лучше бы Беляеву оставить нас теперь в покое.
Фух. Вот я это и сделала. Как будто камень с души свалился.
Выбегаю в коридор, испытывая давно забытую легкость, но не смотрю, куда иду и сразу же в кого-то врезаюсь. Потирая ушибленное плечо, на меня злобно зыркает Злата.
Надо же. Я не видела ее уже почти два месяца и почти про нее забыла. Это время пошло ей на пользу. Не считая недовольного выражения лица, она выглядит как будто бы здоровее и даже почти похожа на нормального человека.
Пока не открывает рот.
— Смотри куда прешь! — шипит она. Но сегодня я настроена миролюбиво. Я быстро бросаю ей:
— Прости, я тебя не заметила, — и бегу дальше по своим делам. Меня ждут друзья и организованный нами вечер.
А вечер у нас определенно удался!
Я даже в самых смелых мечтах не могла представить, что будет столько народа! Еще думала, что подземный зал будет полупустым. Но куда там! Все столики заняты, на танцполе почти не протолкнуться, а гости все продолжают прибывать. Наш поток уже почти в полном составе. Видимо, все устали от научных конференций и рады выпустить пар. Но пришли и ребята с других факультетов, и даже старшекурсники. Вот она, сила рекламы.
Коробок с кормами, лекарств, старых вещей и других пожертвований уже столько, что приходится уносить их на склад почти сразу, иначе просто негде будет ходить. Но самое главное, похоже, что людям весело. А значит, мы старались не зря!
Когда я притаскиваю на склад очередную коробку, Женька ловит меня за руку.
— Маш, может хватит уже? Мальчишки сами все перетащат. Давай наконец повеселимся! Пойдем за столик, мы заслужили по глоточку шампанского.
Мы протискиваемся к VIP-зоне, лавируя между людьми. Сегодня на мне новое короткое платье, немного менее скромное, чем я привыкла, и босоножки. У уголков глаз Женя приклеила мне несколько маленьких кристаллов, и я кажусь себе какой-то особенной. Когда Стас впервые меня в этом увидел, он присвистнул и долго махал рукой у лица, как будто ему жарко. Илья, ожидающий за нашим столиком, при виде нас изображает сердечный приступ.