— Я… могу все исправить, — сказал он через несколько мгновений, на его лице расплылась улыбка счастья, — жив, правда… Я могу, Морган… — он через усилие посмотрел ей в глаза, по-прежнему улыбаясь, — Я видел Тони… я могу все исправить… — он хотел сказать что-то еще, но глаза против его воли снова закрылись, и он мгновенно уснул, с выражением счастья на лице.
Еще два дня Питер спал, и Морган заходила с опаской. В отличии от Пеппер и Беннер, которые не отходили от него. Оба заметили, что девочка избегала встречи с Питером, но, не сговариваясь, не поднимали эту тему. Она не думала, что когда ее желание сбудется и Питер очнется, она будет бояться смотреть ему в глаза и говорить, не то, что попросить прощения.
Пару раз Беннер говорил за ужином, что Питер ненадолго просыпался и даже шутил. Морган едва не спросила, говорил ли он о Тони, но вовремя одернула себя. Она не знала, были ли слова Питера просто бредом, ему могло присниться что угодно, и возможно, она бы так и считала, если бы не визит Стрэнджа.
А в особенности, Питер Паркер…
Морган только сейчас предала значение этим словам. Не только она, но и Питер был как-то связан с этим «опасным временным виражом»
В конце концов, Морган все же решилась зайти, не смотря на страх застать Питера в сознании. На следующий день должна была приехать Мишель, и девочка планировала спрятаться на эти дни в мастерской. Ей казалось, что все знали, какой жестокой она была к Питеру, и корили ее за это. А Мишель, сильнее других.
Но больше всего Морган боялась, что скоро начнется это «что-то» и у нее не будет возможности сказать то, что она хочет.
Морган замерла перед дверью, не решаясь войти, гадая, спит он или нет. В конце концов, она выдохнула, осторожно приоткрыла дверь и тут же наткнулась на взгляд карих глаз парня. Она едва не убежала, захлопнув дверь.
— Морган, — позвал ее Питер. Голос разительно отличался от того, какой слышала девочка в прошлый раз, он был почти нормальным, только не таким громким. — Эй, я слышу, что это ты, — в этой простой фразе было столько тепла, что это придало ей смелости. Она вошла в комнату, закрыла дверь и подошла ближе, избегая смотреть Питеру в глаза.
Она подвинула стул, проверила показания приборов, оглядела на месте ли все одеяла, оттягивая время и гадая, помнит ли он то, что сказал или стоит просто сказать, что ей жаль.
Морган села на стул, дав себе еще секунду времени.
— Я, кажется, тебя напугал, — осторожно сказал Питер, — я был немного не в себе. Прости.
Морган вскинула взгляд, мгновенно вспыхнув. Питер только пришел в себя, лежит весь в гипсе и все равно извиняется, после всего, что она наговорила ему, будучи вполне в себе. Парень напрягся, видя реакцию девочки, и уже приготовился к ссоре, но Морган только выдохнула и промолчала.
Такое не типичное поведение сбило Питера с толку. Все что они делали последние годы — спорили и ругались. И Морган никогда не упускала возможности уколоть, а тем более не пыталась контролировать свой гнев. Питер видел перемену, но никак не мог ухватить ее суть, не мог понять причины, в первую очередь потому, что не думал, что может сам ей быть.
Молчание затягивалось, и парень встревожился, что да, именно его слова, сказанные им после пробуждения и которые он отчетливо помнил, так напугали девочку. Он сам пожалел, что сказал, хотя бы потому, что Морган могла рассказать Пеппер, а та в свою очередь могла помешать его планам.
— Как ты… — она собралась с духом и мягко улыбнулась, — себя чувствуешь?
Питера так шокировало ее дружелюбие, что он даже не сразу ответил.
— Нормально, то есть… Хорошо, да хорошо. Ничего не болит. — Это не было ложью, боли он не чувствовал.
Морган удивлялась, тому, как отчетливо видит влияние своих слов на парня и тому, как могла этого не видеть раньше. Как вообще могла не видеть раньше всего, что видит сейчас. Как могла его винить, и почему он принимал эти обвинения?
— Ты меня спас. — Говорить это глядя в глаза было слишком сложно, поэтому Морган пристально смотрела на свои сцепленные в замок руки. — Спасибо.
Питер никогда не ждал от девочки благодарности за защиту, считая это своим долгом, не помнил, чтобы в ответ Морган не язвила или не убеждала, что и сама бы справилась. Насколько он никогда не ждал этого, настолько сильно онемел от слов Морган.
Он мог умереть, думая, что я его ненавижу.
Реакция Питера еще больше ввинчивала ей в душу гвозди вины. Она больше не смогла этого выносить, быстро поднялась, намереваясь уйти. Но прежде, осторожно поцеловала Питера в лоб. Как делала это в детстве, до ссоры. Как делала Пеппер, когда ей было грустно, как делал Тони, когда укладывал ее спать.
На лице Питера застыл самый настоящий шок. Этот жест откинул Питера в далекое время, когда Мэй так успокаивала его и куда-то еще дальше, в объятия родителей, которых он почти не помнил.
— Я очень рада, что ты вернулся, — сказала напоследок Морган и вышла.
Питер не мигая смотрел в потолок. Что-то в нем надломилось и треснуло. На место оцепенению пришла лавина эмоций, от горькой печали до исступленной радости. Глаза наполнились слезами, а с лица не сходила улыбка.
Прибор запищал, оповещая о резко подскочившем пульсе, и Питер резко вдохнул, пытаясь взять себя в руки, чтобы на сигнал не пришел Беннер или Пеппер.
Если бы люди могли трактовать слова друг друга правильно, в мире было бы намного меньше бед, но в тот день Питер Паркер сделал из поведения Морган Старк совершенно неверный вывод.
— Если… Если она так изменилась только из-за возможности вернуть Тони, то как же она будет счастлива, когда все получится? Как все будут счастливы?
Эмоциональная волна резко прошла, забрав все силы, и Питер заснул, в абсолютной уверенности, что должен делать дальше.
С того дня поведение Питера резко изменилось. Он стал чаще улыбаться и шутить. Во взгляде больше не было надломленности. Даже его привычные жесты наполнились энергией, а Брюс отмечал, что его тело восстанавливается бешеным темпом. Он все больше напоминал Пеппер того Питера, каким был до всего.
Радости от всего этого не разделяла только Мишель. Не смотря на то, что она была счастлива возвращению Питера, его поведение казалось абсолютно не нормальным для того, кто только что вернулся из самого настоящего плена.
— Ты хмурее тучи, — ласково произнес Паркер.
Мишель не могла просто сказать ему причину, особенно, если Питер просто старается держаться.
— Извини, — буркнула девушка и попыталась улыбнуться, парень рассмеялся.
— Я очень хочу тебя обнять, но… — он посмотрел на загипсованные руки. Мишель улыбнулась, на этот раз искренне, поднялась и осторожно обняла парня поверх повязок. Питер зарылся носом в кудри Мишель, почувствовал ее запах, и мысль, которую он гнал от себя, забилась в голове.
Если все получится, и я верну Тони, то, что будет с Мишель?
Девушка чуть отстранилась, медленно подняла голову и нежно коснулась губ Питера. Тот жадно ответил ей на поцелуй, чувствуя себя последним подонком. Он понимал, что с высокой вероятностью может погибнуть, и сделает это, если придется, если это будет ценой за возвращение Тони. Он заслуживает быть живым, а Морган — уметь отца.