— Не смогут, — брякнула Лотти. — Дело в том, что они…
— Они — что? — спросил Тайлер, удивленный ее внезапным молчанием.
Устыдившись, что едва не проговорилась, Лотти замотала головой:
— Ничего. Просто не проживут, вот и все.
Глава 33
Температура воздуха снова взлетела почти к тридцати градусам, и Лотти расположилась на пляже, спеша обновить свой загар. Неожиданно она почувствовала, как на нее упала тень. Она вся тут же подобралась. Тайлер?
Открыв глаза, Лотти увидела, что это не Тайлер. Над ней стоял Марио. По его мрачному виду она сразу поняла, что именно случилось.
Она приподнялась на локте и рукой прикрыла глаза от солнца.
— В чем дело?
Марио перевел взгляд на Ната и Руби, плескавшихся на мелководье. Дети играли с золотистым ретривером, который принадлежал семейству, проживавшему в «Домике пасечника». Убедившись, что они вне пределов слышимости, он ответил:
— Эмбер меня бросила.
— О Господи. — Лотти удалось изобразить должную степень изумления. — Не верится! Почему?
— Оказалось, что она встречается с другим. — Марио посмотрел на Ната, который бросил палку в воду. Руби и собака одновременно ринулись за ней.
— Серьезно?
Марио кивнул и помахал Руби, которая, проиграв битву за палку, стала махать ему.
— Серьезно. Ну почему женщины такие лгуньи?
— И сколько это продолжается? — Лотти завязала на шее тесемки купальника и сразу ощутила, как ложбинка между грудями покрылась потом.
— Это относится и к тебе, — ровным голосом продолжил Марио. — Потому что сейчас ты тоже врешь, изображая удивление. Эмбер сказала мне, что сообщила тебе об этом на прошлой неделе.
Ну Эмбер дает!
— Ладно. — Лотти не собиралась мучиться угрызениями совести. — Это всего лишь женская солидарность. Я просто не лезла на рожон. Ты не мог бы не загораживать мне солнце?
Марио вздохнул и сел рядом с ней на полотенце.
— На большее сочувствие мне рассчитывать нечего?
— А какое количество, по-твоему, ты заслужил? Не забывай, я твоя бывшая жена. Ты шлялся с другими бабами, и из-за этого наши отношения закончились разводом. И вот сейчас Эмбер решила, что не может жить с тобой, потому что не может доверять тебе, и нашла другого, которому доверять можно. — Взяв бутылочку «Султана» и отвернув крышку, Лотти выдавила на ладонь щедрую порцию защитного крема и растерла его по животу. — Если бы мне было свойственно злорадство, я бы назвала это высшей справедливостью.
Марио обиженно нахмурился:
— Большое спасибо. И это, несмотря на то что я не изменял Эмбер, ни разу.
— О, конечно, не изменял. Даже когда Эмбер была во Франции, — напомнила ему Лотти. — Благодаря мне.
— И в этом ты тоже виновата. Все было нормально, пока она не узнала, что все это время ты играла роль живого пояса верности. Только после этого она поняла, что больше не может встречаться со мной. — Марио сокрушенно взмахнул рукой. — Если бы не ты, мы были бы вместе.
— О, вот этого не надо! Нечего перекладывать вину на меня! Пока я исполняла роль этого чертового пояса верности, Эмбер проводила время во Франции с другим мужчиной!
— В общем, ты рада, что так случилось. — Голос Марио поднялся почти до крика. — Ты считаешь, что я это заслужил!
— Ничего я не рада! — крикнула ему в ответ Лотти. — Я ничего этого не хотела, поэтому и изображала из себя пояс верности! У-у-ух! — Она дернулась, когда золотистый ретривер вылез из озера и, подбежав к ним, энергично отряхнулся и окатил ее дождем брызг.
Нат, прибежавший вместе с собакой, спросил:
— А почему ты кричишь на папу?
— Потому что папа кричит на меня.
— А что такое пояс верности?
— Такая штука, которую покупают в «Марксе и Спенсер», чтобы поддерживать живот. Нам пора собираться домой. — Лотти посмотрела на часы.
Этим она добилась желаемого эффекта.
— Не-е-е, — возразил Нат и тут же, сопровождаемый собакой, потрусил к озеру.
— Ты сам знаешь, что я не хотела, чтобы вы с Эмбер расстались, — сказала Лотти нормальным тоном и взяла Марио за руку.
Он кивнул, наблюдая, как Руби и Нат пускают «блинчики» по сверкающей глади озера.
— Знаю. Просто мне все еще не верится, что это произошло. Я думал, что вместе нам хорошо.
У Лотти сжалось сердце. Ей стало жалко его. Он переживает сильнее, чем кажется. Марио всегда был неуязвим, легко ладил с людьми, и все его любили.
— Господи, ведь придется сообщить Нату и Руби. — На его скулах заиграли желваки. — Они расстроятся.