— Но мы тогда умрем вдвоем. — сказал Марк.
— Никто не умрет, дядя просто так шутит. Все будет хорошо.
Если бы в Его силах было читать мысли людей, то Он бы увидел весь тот хаос, творящийся в голове матери, которой приказали убить своего ребенка невозможно описать. Она всеми силами противилась. Сама мысль, чтобы начать размышлять о том, кого оставить в живых, была дикой. И лишь таймер, висящий на стене, и показывающий уже чуть менее трех минут, возвращал к действительности. Нереальность ситуации мешала принять решение. Казалось, что все это сон, игра воображения. А может просто сошла с ума. Но вот, пистолет в руках, дети стоят напротив, а за всем наблюдает дьявол, сидя на полу.
Она ущипнула себя, цепляясь за последнюю возможность доказательства нереальности ситуации. Но пришла только боль, а ушло только время.
Был еще один порыв, который очень сложно подавлялся: желание выстрелить себе в лоб, дабы не принимать это зверское решение. Но, если Он действительно не шутит, то так ее оба мальчика умрут. Она спасет свою душу, но лишит детей будущего.
— Мама. Осталось две минуты. — сказал Гена.
— Выбери меня, — сказал Марк. — Я не против. Пусть Гена живет, только заботиться о коте.
— Ах, мой мальчик. Ты что, я не буду никого выбирать. Вы должны жить вдвоем.
— Но если ты не выберешь, то умрем мы вдвоем. Пожалуйста, мама. Тебе нужно принять это решение. Я готов пожертвовать собой.
Она разрыдалась, а вместе с ней и половина присутствующих в зале.
— Никого она не выберет. — сказал Гена. — Она смелая только там, когда ее это не касается. Это не садить невинных людей, здесь нужно запятнать свои руки в крови.
— Гена… — прошептала судья. — Что ты говоришь такое… Неужели все из-за того случая. Мы же уже говорили об этом.
— О чем? О том, как ты засадила невинных? Ее мать была невиновна! Ты разрушила ее семью и нашу любовь.
— Тебе было всего шесть лет, какая любовь?
— Самая обычная. Хотя, о чем я, тебе не знакомо такое чувство. Ты в курсе, что ее отец через пару месяцев повесился, не выдержав тех ужасов, которые происходили с его женой? А знаешь, где теперь Марта? В детском доме! Замкнутая, разбитая, одинокая. И все, из-за кого? Из-за моей матери! А кого она винит? Меня! За то, что не помешал тебе.
— Я делала это ради вас…
— Не ври, ты делала это для себя. Осталась минута. Делай выбор. Прикончи меня, как и многих людей, которые тебе неудобны. Не разыгрывай комедию. Это Марк у нас пай-мальчик. С ним удобно, всегда поддержит, никогда не осудит. А я, словно, заноза в одном месте. Думаешь, я не знаю, что вы решили сплавить меня в кадетское училище, расположенное за городом в лесу. Лучше убей меня. Не буду ни я страдать, ни ты.
— Я не могу, я люблю вас всех. Не зависимо от ваших характеров. С тобой непросто, Гена, но это не значит, что я хочу от тебя избавиться. Мы подумали, что лагере тебе будет лучше.
— А меня кто-то спросил, как мне будет лучше. Я не люблю тебя. Я презираю. И знай после того, как ты посадила ее отца, я хотел убить тебя. Но сил не хватило. Так же, как и у тебя сейчас.
На табло показалась цифра тридцать.
— Скорее! — крикнул Гена.
Дрожащей рукой она взяла пистолет, но не решалась навести на кого-то прицел.
Двадцать пять.
— Иначе мы умрем вдвоем! — продолжал Гена.
Она навела прицел на Него, так идеально находившегося по середине между сыновьями.
Двадцать.
— Ты уже убивала. Тебе это не в первой.
— Я лишь выполняла то, что просили. Я никого не убивала.
Пятнадцать.
— Пускай не своими руками. Это не важно. Ты повинна в разрушении стольких семей. Так не разрушь нашу. Сделай правильный выбор и живи дальше спокойно.
Десять.
— Я не смогу жить после этого, Гена. Вы мои дети. Я не могу убить вас. Простите.
— Ты убьешь нас всех из-за свой нерешительности!
Пять.
— Нет, я не могу. Только не вас, пожалуйста! Не заставляй делать меня это. Прошу.
Один.
Полная боли и душевного страдания, она навела пистолет на Гену и не давая себе даже возможности призадуматься, нажала на курок. Выстрела не последовало.
Зал облегченно выдохнул.
— Вы свободны, мальчики. — сказал Он и парни исчезли. — Как видите, я не такое чудовище, как Вы. Во мне есть чувство сострадания, но вы чуть не убили обоих сыновей. Знаете, сначала я хотел убить вас после такого представления. Но теперь. Это будет подарком. Я хочу, чтобы вы жили дальше с этим. Вы готовы были убить своего сына и не говорите потом им, что любите каждого в равной степени. Вы показали им, кто для вас дороже. Посмотрим, как будете теперь вы смотреть в желтые глаза этого парня, которого чуть не убили. За все в этой жизни нужно платить. И, пуская Ад, это лишь байка, чтобы хоть как-то сдерживать зло в человечестве, но расплата настигнет каждого.