— Ох, Трэви. До твоего с Димой прихода в детский дом я жил обычной жизнью. Вам удалось за пару мгновений перевернуть мой мир с ног на голову. Разрушить все жизненные устои, которые когда-либо существовали. Но, черт побери, это звучит так круто, если сработает. Я буду пуляться огнем! Или молнией, как Зевс!
Трэви удивленно смотрел на возбужденного Альбуса, который до этого являлся идеалом невозмутимости, а теперь словно маленький ребенок выбирал себе силу для ролевой игры.
— Как бы ты хотел, чтобы выглядела твоя способность? — спросил Трэви.
— Мне понравилась твоя идея с выпадом кулака вперед. Звучит несложно и удобно. Но если мне свяжут руки, то не смогу колдовать.
— Мы сможем придумать что-то и на этот вариант. Давай сначала определимся, возможно ли это. Чем ты хочешь пуляться?
— Давай ледяными сосульками. В детстве мой друг играл в одну игру за мага льда. Мне как-то приглянулись его способности. Такие небольшие ледяные осколки, но очень острые. А если двумя руками…
— Подожди ты. Давай сначала попробуем одно. Потом сделаю из тебя самого настоящего мага льда, если получится.
Альбус кивнул и детально показал движение, котором он хотел бы призывать ледяные сосульки.
— Продолжай так делать. Мне проще будет представить это.
Альбус стал биться с невидимым соперником, а Трэви сосредоточился. На всякий случай он отошел в бок, чтобы в случае успеха не погибнуть от своего творения. Образ появился в голове Трэви, очень четкий. В его фантазиях из рук Альбуса вылетал лед. Раздался звук треска и Трэви заметил, как в стене напротив Альбуса застрял ледяной шип.
— А чего такой большой? — удивленно спросил Альбус.
Вопрос был корректным. Назвать метровый осколок льда сосулькой было проблематично. Но… У него получилось. Более того, этот лед не разлетелся на куски из-за удара в стену, а застрял в ней, заставив покрыться глубокими трещинами.
— Сработало! — воскликнул Трэви. — Только она никуда не пропадает и несколько великовата. Ты что-то почувствовал?
— Вообще ничего.
Альбус попробовал еще раз и новый ледяной шип ровно по центру пронзил своего собрата. Стена затрещала, грозясь развалиться на части.
— Желательно сделать их чуть поменьше.
— Пошли только выйдем во двор. Боюсь стена не выдержит еще одной попытки.
Они вышли на спортивную площадку, которая, к счастью, была пуста.
— Попробуй сейчас, должен быть поменьше.
Альбус кивнул и сделал выпад кулаком. Вместо одного шипа вылетело два: один прежних размеров, а второй несколько поменьше.
— Могу попробовать еще раз. Но я не знаю, как отменять прошлые образы.
— Давай лучше что-нибудь другое. А то три сосульки подряд уж за сильно. Надо что-то защитное. Пускай, одной рукой я атакую, а если двумя руками, то перед мной появится ледяная стена. В мой рост, чтобы не до небес.
Трэви представил у себя в голове, как это выглядит.
— Попробуй.
Перед Альбусом появилась стена льда.
— Возникла проблема. — заметил Трэви. — Ты создаешь, но не разрушаешь. За тобой придется подчищать, иначе весь мир будет в сосульках и стенах.
— Не волнуйся! Я все придумал. Как хорошо, что смотрел много фильмов. Столько идей. Но нужно попробовать самое главное — могу ли я навредить с помощью этой магии.
Перед Трэви появилась собака.
— Ну, ты что. Дай хоть насекомое какое. Не могу я убить собаку. Посмотри, как она смотрит на меня.
Собака исчезла, а вместо нее в воздухе зависла муха, крупная муха. Весом около десяти килограммов.
— Ну ты и извращенец. — сказал Альбус.
Он сконцентрировался и запустил шип в насекомое. Для придания красочности ситуации хотелось бы сказать, что глаза мухи раскрылись от удивления, предвкушая неминуемую гибель. Но все было гораздо проще. Шип пронзил ее тельце и единственной реакцией было легкое шевеление лапки, после чего муха скончалась.
— Сработала. — удивлено сказал Трэви.
Альбус не ответил, а лишь растерянно смотрел на плоды своих действий. Первоначальный восторг, детское ребячество прошли. На их место пришло осознание произошедшего. Он теперь тоже владеет силой, силой которая способна навредить людям.
Непроизвольно стали всплывать воспоминания из прошлого, из того времени, которое он очень сильно хотел забыть. О периоде его «падения», о периоде, когда он с удовольствием издевался над обитателями детского дома, о том сладостном чувстве безграничной власти. Не вернется ли это снова? Ведь тогда в его арсенале были только кулаки, теперь магия. Такая разрушительная, способная не просто покалечить, а убить. Что произойдет, если он снова встанет не на тот путь. Может, было ошибкой доверить ему такую силу?