— Он сказал, что с ним такое не пройдет. — сказал Альбус. — Мы чуть-чуть пообщались в лаборатории.
— Тогда без шансов.
— У вас же магия воображения. — сказал Ричард. — Его сложно расщепить. Невозможно в одну минуту воображать несколько дел. Что если окружить, напасть неожиданно. Он ждет тебя, Альбуса, но никак не меня.
— А какой смысл? Ну нанесем мы Ему урон. Убить не сможем. Стоит схватить, обездвижить или прочее. Он сразу же телепортируется или разнесет все к чертям.
— Мы бессильны. Остается надеяться, что Его цель — только правительство. У Нас нет шансов победить его.
— А если попробовать его телепортировать?
— Попробовать можно. Но, во-первых, я ни разу не пробовал, а во-вторых, это выиграет нам только пару минут, может, часов. Не более.
— Неужели ничего нельзя придумать? — спросил в надежде Альбус.
— Ничего, Альбус. Давайте просто отдохнем перед завтрашним днем и подчинимся судьбе. Будь, что будет. — сказал Трэви.
— Нет, так не пойдет. Мы должны спасти невинных людей от этого Безумца. — сказал Ричард. — Присмотрите, пожалуйста, за сестрой. Есть у меня одна идейка.
— Все бесполезно, Ричард.
— Нужно попробовать.
Ричард не захотел больше спорить и поцеловав сестру, выбежал из детского дома.
Глава 19
Ричард стоял у дома Виктора. Прошло много времени с их последней встречи, и парень даже не был уверен, что он живет еще здесь, особенно после событий в суде.
Он позвонил в дверной звонок. Никто не ответил. Ричард прислушался, в надежде услышать хоть какие-то звуки внутри дома, но наткнулся только на гробовую тишину. Попытался еще раз, вдруг обитатели дома спят. Безрезультатно.
Ричард всмотрелся в окно, вернее в небольшую щелочку, неприкрытую шторой и осознал, что все попытки были бесполезны. Он рассматривал кухню и увидел, как вся мебель была одета в защитные чехлы, которые как правило говорят либо о переезде, либо о выселении.
Ричард, раздосадованный неудачей, и хаотично пытающийся найти еще хоть один план, дабы не возвращать в Понмерси с пустыми руками, грустно пошел по незнакомой улочке. Ему на глаза попалась бабушка, которая стояла у двери в один из домов. Она огляделась и из-за темноты не заметила парня. Подняв горшок с цветком, стоявший у входа, бабушка взяла что-то и поставила растение на место.
Ричарда словно осенило, он вспомнил, как Виктор, его крестный, показывал ему секретное место под лестницей: плохо сидящий кирпичик, открывающий проход в тайную нишу. Это была последняя надежда отыскать мужчину. И такую возможность Ричард не мог упустить. Он бросился обратно к дому, нашел заветный кирпич, отодвинул его и засунул руку в образовавшийся проем. Там лежала бумажка. С дрожью в руках, Ричард развернул ее и не смог сдержать ликующий возглас: у него был новый адрес Виктора. К счастью, это было недалеко отсюда.
Спустя двадцать минут Ричард стоял напротив нужного дома, который, честно говоря, выглядел убого. Дунь на него, и он развалится. С другой стороны, какой-никакой, но это крыша над головой. Ричард постучал в дверь: два коротких, три длинных. В детстве они часто играли в шпионов и использовали эту комбинацию.
В квартире что-то зашумело, в прихожей зажегся свет и дверь отварилась. На пороге стоял Виктор.
— Вы кто? — спросил он у парня.
Ричард слегка расстроился из-за того, что собственный крестный не признал его. Но в их последнюю встречу у парня было гладенькое детское лицо, а теперь он слегка зарос.
— Дядя Виктор, я Ричард. Не узнал меня?
Мужчина недоверчиво посмотрел на парня, пристально смотря на подбородок. Из-за бороды скрылся отличительный признак Ричарда — родинка на под нижней губой. Такая безобразная, неудобная, столь сильно досаждающая парню, что он готов был любыми способами скрыть его. Он попытался раздвинуть бороды, дабы оголить свою метку.
— Боже мой, Виктор. Но как? Я думал вас тоже убили с сестрой.
— Если бы ты хоть попытался узнать о нас, то знал бы, что мы живы. — сказал Ричард.
Взгляд Виктора потупился.
— Проходи, но где Полина?
— Сейчас все расскажу. — ответил Ричард, проходя в дом.
Внутри их ждали еще два человека. Женщина, в которой Ричард сразу признал жену Виктора. Даже через столько лет ей удалось сохранить первозданную красоту. А рядом… О, боже. Если мать была веткой, то рядом стояла самая настоящая роза. Ричард восторженно смотрел на нее, пожирая своим взглядом каждый миллиметр тела. Это было невероятно. Одновременно он узнавал в этой девушке Наташу, с которой часто играли в детстве, и, мягко говоря, в то время она не блистала красотой. Ее глаза, ее нос, слегка заостренный уши. Все это говорило о Наташе. Но поменялась сборка. Вместо того хаоса, присутствующего пару лет назад, появилось идеальное создание, озаряющее своим светом всю комнаты. Да к черту! Весь мир!