Транспарантов было много, кто на что горазд. «Не дадим разграбить страну!», «Руки прочь от нас!», «Нас не надурить!» … Это лишь малая часть, к сожалению, самые интересные из них нельзя привести в пример, поскольку содержат не особо культурные слова.
Кроме этого, толпа пестрила государственной символикой. Каждый, кто не держал с своих руках «священную надпись» нес флаг. У кого патриотизма побольше, символ страны, был тоже побольше. У кого патриотизм огромный, то и флаг такой же. У неуверенных, флажок был маленький, чуть больше ладошки. Если присмотреться и понаблюдать за некоторыми людьми, можно было заметить, как те пытаются спрятать, выданную атрибутику. Незаметно прикрыть курткой, случайно уронить, положить в карман.
Транспаранты, флаги, для Него это была классика. Бывал Он на подобных мероприятиях, поэтому не удивился, завидев третий компонент — огромная фотография президента. Такая, которая висит во всех государственных учреждениях. С которой на своих граждан пристально смотрит глава со своей снисходительной улыбкой.
Он никогда не понимал такого фанатизма к фотографиям. Ему было понятно, почему такое практикуется в церкви. Даже будет не корректно говорить — фотография. Это иконы, произведения искусства. Там они смотрятся гармонично, там их место. Но почему люди стали вешать фотографии правительства в домах? Что с помощью этого хотят донести? Бояться, что народ забудет, как выглядит их правитель? Или хотят, чтобы он настолько привык к этому лицу, что не захотел бы променять его ни на что другое. Таким баловались короли, монархи. Но было ли допустимо это в демократическом обществе? Он не знал, хотя, вероятно, и сам хотел бы собственный портрет за высокие заслуги перед миром.
Толпа была огромна, ей не было ни конца ни края. Люди все шли и шли, активно выкрикивая заученные реплики, схожие с написанными на транспарантах.
Он задумался: кто все эти люди? Истинно верующие или запуганные работники государственных предприятий? Первые здесь были, как минимум, в первых рядах. Но вопрос в том: как много их? И что пообещали вторым? Бесплатный выходной, премию или просто не уволить. Потом будут говорить, что люди пришли добровольно, дабы поддержать своего лидера. Но Он знал, что в этом слове не хватает второго — принудительно. Они здесь добровольно-принудительно.
Некоторые, не скрываясь достали из своих карманов, маленькие бутылочки, скорее всего с горячительными напитками, и по чуть-чуть выпивали, чтобы хоть немного развеселится.
К толпе сразу подбежали журналисты, что-то расспрашивали, много смеялись, одобрительно кивали. С такой аудиторией им было комфортно. От них не ждешь неожиданности. Фотограф бегал по рядам, в попытке найти как можно больше хороших кадров. Люди ожидали.
А Он снова задумался. Ведь власти знали, с кем имеют дело. Как бы ты сильно не противился, но факты говорят о том, что им противостоит могущественная сила, а вернее сказать непобедимая. Сила, которая взвалила на свои плечи тяжелую ношу судейства. Неужели хоть задней мыслью они не подумали, что это опасно. Опасно приводить сюда хоть каких-то сторонников. Или все-таки важнее показать красивую картинку? А жизни людей, все-голишь способ ее достижения. Но все же Он надеялся, что причина в том, что они просто недооценивают своего противника. Это бы звучало не так цинично.
Настала пора третьего прохода. Тоже толпа, неподдающаяся численному исчислению. Она в своей структуре ничем не отличалась от своих «коллег». Транспаранты, флаги, но уже не государственные, речовки. Поменялся только смысл написанного и сказанного. Прямая противоположность первой толпе.
К Нему подошел мистер Дредман.
— Это все люди, которых я смог собрать.
— Почему я слышу в Ваших слов грусть, мистер Дредман. Вы проделали огромную работу. Впереди же ее еще больше. И будут действительно тяжелые времена. Вам будет проще работать в кругу знающих людей.
— Работать? Вы о чем. Я, как адвокат, предпочитаю работать в одиночку. Напарники мне не нужны.
— Я не об этом. Правительство должно быть всегда. Мне не приятны анархистские мышления. Более достойного человека, чтобы возглавить страну, я не вижу.
— Я? Вы хотите, чтобы я стал президентом?
— Нет, не хочу, Я прошу вас об этом. Быть им — сложно. Это тяжкая ноша, которая, как вы видели извращает наше сознание, наши чистые помыслы. Но вы справитесь. Я верю в вас. Вы столько пытались делать для людей, незаконно осужденных по сфабрикованным статьям. Честь, доброта, отвага, ум, принципиальность — качество, которые должны быть у истинного лидера. Я вижу их в вас. Не бойтесь, вы сможете рассчитывать на мою помощь.