Четыре голосования показали, что в этой напряженной борьбе за приз, который конвенция должна даровать, Вуд против партийного актива. Ведущие республиканцы, которые всегда работали со Старой гвардией, ищут поражения Вуда. Их кандидат, как доказало сегодняшнее голосование — Лоуден.
Могут ли они привести к его выдвижению — это вопрос, который может быть прояснён сегодня вечером на кулуарных встречах между руководителями различных делегаций с целью выдвижения Лоудена или какого-то другого человека, кроме Вуда.
Это желание и определило намерение партийных руководителей добиться выдвижения кандидатов в президенты и вице-президенты завтра, и отложить съезд, завершив его до вечера субботы.
Те, кто смотрит на Лоудена как на кандидата, который будет представлять их чаяния, воодушевлены тем, что произошло на съезде сегодня днем. Но есть скрытое опасение, что было бы неразумно выдвигать человека, которого могут обвинить в том, что он пытался повлиять на своё выдвижение, щедро используя свои большие частные средства, и чьи менеджеры были обвинены в выплате значительных сумм делегатам съезда. В этом заключается опасность Лоудена.
Вашингтон, округ Колумбия, Белый дом, САСШ, будуар Эдит Вильсон , 12.06.1920г.
— Что-то случилось Кэри (2)?
Эдит поднялась, оторвавшись от бумаг, на встречу входящему доктору.
— Не волнуйтесь, мисс Вильсон. Джозеф (3) просил просто зайти к вам после осмотра Президента. А вы не ответили на стук.
Слова доктора притушили волнение, и госпожа Вильсон вспомнила существо дела. Вникая в зерновые инициативы Хьюстона, она заработалась. События после взрыва 30 апреля у Биржи на Уолл-Стрит покатились как снежный ком. А доверять она не могла почти ни кому.
И зачем она накануне взрыва допустила генерального прокурора Палмера с начальником его общей разведки Эдгаром Гувером к президенту? Испугалась этих церберов. И, если быть перед собой честной, больше за Вудро и себя, а не за Америку. Ради «спасения нации» Палмер пошел бы не только на эти беззаконные рейды, но и на импичмент Президента. А это бы убило её Вуди. Вот и дрогнуло сердце. Хорошо ещё, что известие о резне в Сяолине (4) она тогда до президента не пропустила.
Вуди постоянно тогда требовал отчет от Палмера. Она хотела просто принести релиз, но пришлось ещё раз пустить генпрокурора. Тумолти сказал что звонили «пострадавшие от взрыва» и для их успокоения пришлось организовать повторную аудиенцию. Таким не отказывают. Пройдохе Палмеру самому была нужна поддержка. Потому они согласовали весьма комплементарный доклад и поддержку исполнительным приказом. После этого-то визита напряжение президента отпустило. Но, как сказал, Грейсон «любое резкое изменение настроения после инсульта, может спровоцировать новый». Что и случилось. Потому более неё, Джозефа, Кэри и постоянных сиделок с начала мая она никого не допускала к мужу.
К концу месяца собственно никто уже, кроме подхалима Колби (5), особенно встретиться не рвался. Хотя, судя по его возрастающей смелости, ему важно было просто показать, что Госсекретарь ежедневно бывает в Белом доме перед другими членами Администрации и репортерами газет.
Писаки же совсем распустились. В феврале уже появлялись заметки о болезни Президента. Но неделю назад Тумалти принес пару местных газет из Кентукки и Джорджии, где ставился уже вопрос о том кто правит Америкой. Её имя не произносилось, но аллюзии к взявшей власть на время болезни супруга юной Российской императрицей были опасным звоночком. Эти статьи могли уже скоро зазвучать колоколами ведущих газет. Надо было нанести опережающий удар, и не дать этому набату разразится. Тумалти, кажется, нашел решение.
— Так как президент, Грейсон?
— Доктора Германа (6) он воспринял с настороженностью. Был скован. Речь сильно замедлилась.
— Не томите, Кэрри! Может ли Вудро встречаться с новыми людьми?
— Возможно, если рядом будете Вы, он сможет ответить на пару вопросов или сфотографироваться, но это будет опасное для него испытание.
Госпожа президент медленно опустилась в рабочее кресло.
— Спасибо, доктор. Сядьте. Я сейчас вызову Джозефа. Нам нужно найти решение.
(1) Эдит Боллинг Гальт Вильсон — вторая жена президента Вудро Вильсона
(2) Кэрри Тревер Грейсон — известный американский хирург, врач Вудро Вильсона
(3) Джозеф Парик Тумалти — секретарь президента Вудро Вильсона
(4) Сяолиньская резня — кровавая расправа китайских хунхузов над пассажирами «Дальне-Восточного экспресса» в апреле 1920г., в которой погибло более 100 граждан САСШ.
(5) Бэйнридж Колби — 43-Государственый секретарь САСШ.
(6) Герман Барух — известный американский врач.
Озеро Мичиган, территориальные воды штата Висконсин, САСШ, 13.06.1920г.
Озеро Мичиган поражало своей широтой. Только милях в пяти на вест четко различался берег, а по курсу, по правому борту и с кормы водная гладь не имела границ, сливаясь с небом в белёсой туманной дымке. К проплывающему слева берегу озера спускались языками сосны и ели, вперемешку с осинами, клёнами и березами. Несведущий человек мог бы перепутать эти места с русскими Онегой или Ладогой, а может и Байкалом. Говорят, что это озеро в далекой России столь же вытянуто, как и Мичиган, но значительно глубже и полноводней, чем все Великие озера.
Большая вода, а с языка Оджомбо, местных индейцев, «Мишиган» так и переводилось (как наверно и Байкал с какого-нибудь местного наречия), вчера была неспокойна. Болтало к сумеркам немилосердно, хоть поначалу, и умеренно, а Майкл Энель успел оценить шторма, путешествуя по океану. Но океанский лайнер не моторный шлюп-бот зафрахтованный им до мичиганской Петоски с заходом в устье Меномини на границе Мичигана и Висконсина. Оплачено было по дням и кэп Айдж успевал ещё в сроках этого фрахта загрузится свою «Литл Брейв» в западном Мичигане, да и в Канаде можно было не привлекая внимания чикагских властей взять доходный булькающий груз. Сделанный ещё до 18-й поправки собственный запас согревающего уже истекал, и Айдж на себе ощущал, как невыносимо быть сухим на мокрой работе.
Через час после выхода волны начали сбивать в желудках коктейль, и к закату пассажира мутило уже изрядно. Потому пришлось переждать до утра в Расине. Но это был уже Висконсин и те, кто мог следить за Майклом вчера в Чикаго, остались за границей штата. С криминалом Энель не связывался, немногие федералы плотно заняты в Штатах «красными», а частные сыскные лицензии Иллинойса вне его границ не действуют. Бояться Энель мог только собственной оплошности, но выучка, полученная на сборах у «Трёх топоров», заставляла считать наиболее опасными именно новичков в охоте.
Капитан Ольсен, чье лицо местные ветры и виски покрыли бронзой даже гуще чем хамсин (1) лицо Майкла, не настаивал на остановке. Но в юности Энель видел, как шелоник (2) у маяка Сухо расправляется с баржами и не стал искушать судьбу в чужих и более просторных водах. Под утро шторм стих и теперь старенький паровик глухо пыхтел, выдавая предельные 6,5 узлов. Это давало надежду быть в точке рандеву к завтрашнему полудню, имея запас в пару-тройку часов на ланч, бритье и смену белья.
С утра проверили такелаж, перекусили как принято на ходу и Айдж Ольсен встав у штурвала затянул какую-то датскую морскую песню. Он регулярно покрикивал на смотревшего за котлом молодого коренастого мулата называемого им попросту «брайном» (3). Впрочем, превратившийся от угля и близости к огню из коричневого в черного, потомок афро-ирладской любви (4) и на случавшегося «нигера» не обижался. Да и что ему было обижаться на «Бурого Айджа», который во время прошлогодних погромов спас «Брайна» и его сестру. При этом Ольсен не взял с трясущихся негров ничего взамен за угол и жизнь кроме работы «Брайна», за которую к тому же платил ничуть не меньше, чем было принято платить другим кочегарам.