«Валентина полюбили в отряде, - писал в своей книге «О тех, кто не вышел на орбиты» Вадим Молчанов. - А сам он любил песни, любил угощать и слушать старших товарищей. Павел Попович рассказывал, что Бондаренко в отряде прозвали Звоночком. Символическое прозвище. От него веет лаской и доброжелательностью».
«В настольный теннис Валентина никто обыграть не мог, - вспоминал дважды Герой Советского Союза, лётчик-космонавт СССР Алексей Леонов. - Он никогда не обижался на дружеские шутки. А когда «попадался», то смеялся вместе со всеми. Если у человека есть чувство юмора и относительно себя - это, как правило, добрый человек. Смелости и решимости ему было не занимать».
Товарищи Валентина Бондаренко по отряду космонавтов вспоминают такой случай. Однажды на подоконник из квартиры на пятом этаже вылез мальчишка и в страхе застыл – боится даже пошелохнуться. Внизу тут же собралась охающая и ахающая перепуганная толпа. Криками стали уговаривать мальчонку вернуться обратно, в квартиру. Но он боялся поворачиваться на подоконнике. И тут подошел Валентин Бондаренко. Среагировал мгновенно: залез по водосточной трубе на уровень пятого этажа, перебрался на подоконник и стащил ребенка обратно в окно квартиры. «Меня и теперь трясёт, когда вспоминаю, как Валентин поднимался по водосточной трубе. А ведь каждую секунду он мог свалиться вместе с трубой», - рассказывал Герой Советского Союза, лётчик-космонавт СССР Георгий Шонин.
Валентин вышел из квартиры, спустился вниз, во дворе его встретили, как героя, а он, смущенно улыбаясь, отмахнулся: «Бывает и куда сложнее». И спокойно пошел по своим делам.
В книге Георгия Шонина «Самые первые» читаем:
«В то время, когда строилось Звездный городок, мы жили в одной квартире с младшим из трех наших Валентинов (Георгий Шонин имеет в виду кандидатов в космонавты Валентина Варламова, Валентина Филатьева и Валентина Бондаренко – С.Ч.), веселым и общительным парнем. Иногда Валентин мог погорячиться, но без злобы и обиды, буквально на мгновение, сорвется и сразу покраснеет, устыдится своей невыдержанности. Я всегда восхищался его самоотверженностью и решительностью.
Бывало, во время спортивных игр вспыхнут страсти и кто-нибудь, обидевшись на Валентина-младшего за неразрешенный прием, бросит крепкое слово в его адрес. Но он, как это ни странно, не обидится, спокойно ответит:
- Точно, я именно такой. А ты разве еще не знал об этом?
И инцидент исчерпан.
Валентин очень любил своего отца. Он гордился им, бывшим партизанским разведчиком. По вечерам, когда мы выходили на балкон подышать перед сном, он много и интересно рассказывал о нем. А когда приезжал в гости отец, он не знал, куда его посадить» (5.2).
Интересное отражение нашел образ Валентина Бондаренко и в художественной литературе. Так, бывший участник подготовки советских космонавтов и писатель Василий Лесников в своей пьесе «Космические игры» описывает взаимоотношения космонавтов первого отряда. Правда, в пьесе почему-то представлены только семь космонавтов из двадцати – лидирующая «шестерка» (Юрий Гагарин, Герман Титов, Григорий Нелюбов, Андриян Николаев, Павел Попович и Валерий Быковский) и… Валентин Бондаренко. При этом образ Бондаренко введен в повествование для того, чтобы показать, как Валентина в буквальном смысле третирует так и не полетевший в космос Григорий Нелюбов. Защищает и почти по-отечески опекает молодого космонавта, конечно же, Юрий Гагарин. Приведем несколько характерных эпизодов из текста пьесы:
«Эпизод 1.
БОНДАРЕНКО. А ведь верно, мужики. Мы почти не летаем, а времени свободного почти нет. Я уже и забыл, как это можно вечером с друзьями за бутылкой пивка посидеть. Хотя... если честно признаться, я и мечтать не мог получить провозные с такими инструкторами-летчиками! Что ни инструктор, то живая легенда. Я с ними за один тренировочный полет будто весь академический курс высшего пилотажа проходил! Думал раньше, что что-то умею, а теперь... Разве до них дотянешься?!
НЕЛЮБОВ. Пацан! Пора бы от сиськи оторваться. Тебе даже не семнадцать лет!
БОНДАРЕНКО. При чем тут?... Да, я самый молодой в отряде. Но я ведь о летчиках! Они же испытатели! Каждое имя...
НЕЛЮБОВ. А я о самостоятельности! Паршивый из тебя, видать, был летчик, а космонавт... \Махнул рукой, отвернулся\
БОНДАРЕНКО. Чего он? Я ведь... Он же ...
ГАГАРИН. Ты не ответил ему на равных, Валентин – и ты проиграл. У нас ребята добрые, но суровые... Не смей прощать таких вещей, парень! Затопчут! Здесь идет тихая, но страшная война. Война личностей. Пора тебе это понять... Если хочешь чего-нибудь добиться.
БОНДАРЕНКО. Он старше... Меня учили...
ГАГАРИН. А разве ты кукла? Но летаешь ты хорошо.
БОНДАРЕНКО. Правда? Мне ... инструктор сам предложил повторить его действия. Я даже не просил и не надеялся.
ГАГАРИН. Все хорошо было, Валя. Очень!... Но на земле будь тверже с ребятами.
БОНАРЕНКО. Не могу я... Хоть и стараюсь... Знаешь, я ведь думал, что не попаду в отряд. После медкомиссии мужики потребовали поставить отходную. Я не смог отказать. А утром... В общем, выговор схлопотал я один. Отсидел сутки на гауптвахте. И даже не знаю до сих пор, почему меня не завернули.
ГАГАРИН. Может быть, посчитали, что ты получил хороший урок?
БОНДАРЕНКО. Не знаю... Только характер у меня остался прежний.
Эпизод 2.
БОНДАРЕНКО. Но ведь летчики-испытатели перед первым полетом нового самолета тысячи раз проигрывают возможные аварийные ситуации на тренажерах. А нам что – сразу с листа и в полет?
ГАГАРИН. Согласен. Наземный тренажер нужен. И, наверное, он будет. Как, впрочем, и учебе по полной программе. Те научно-популярные лекции, которые нам читают, это, по-моему, еще не учеба.
БЫКОВСКИЙ. Испытателей не учат. Ими становятся. А мы...
БОНДАРЕНКО. Верно. Почему среди нас нет летчиков-испытателей? Ведь с их опытом многое решалось бы гораздо проще.
НЕЛЮБОВ. С их опытом ты полетишь в космос в последнюю очередь. Согласен на такую перспективу?... Я разговаривал кое с кем из них. Им просто неинтересно то, чем занимаемся мы. Вот кто из вас может представить себе летчика-испытателя, несколько месяцев сидящего за партой? Без самостоятельных полетов! В ожидании какой-то призрачной надежды то ли на славу, то ли... на гроб... Похоже, мужики, обдурили нас здорово. А испытатели не дураки. Они придут, когда летать в космос станет интересно... После Жучек.
Эпизод 3.
НЕЛЮБОВ. Коперник! Муж науки. Тебе мед, так сразу же и ложкой. Ладно. С психикой ясно. Тут дело темное, и только полет все решит. А вот с техникой?... В авиации как? И тут наши детишки, \смотрит на Бондаренко\, кое в чем правы. Новый самолет сначала учат бегать по бетонке, потом отрыв от Земли, потом кружочек поменьше над аэродромом. И уж только потом дальше, быстрее, выше. Так что давайте выделим для первого полета несколько минут. Нырнем в космос на несколько минут и обратно. А дальше видно будет. Во всяком случае, для этого управление кораблем не понадобится. Не успеешь и за ручку схватиться.
БОНДАРЕНКО. Я понял так по лекциям, что инженеры и не хотят, чтобы мы хватались за ручку.
БЫКОВСКИЙ. Да пусть для начала хоть так, лишь бы по бетонке зря не бегать! Скукотища! Факт. Надо хоть что-то сделать конкретное.
Эпизод 4.
ГАГАРИН. Верно. Но я лично верю тем, кто создает корабль.
БОНДАРЕНКО. Нельзя без веры. Иначе... дрогнуть можно в самый неподходящий момент.
НЕЛЮБОВ. Был пацаном ты, пацаном и остался. Конструктору нужны не вера, а испытатели, которые в случае необходимости могут пойти и на риск. Вот только... Испытатель самолетов всегда знает, что в случае осложнений у него всегда есть парашют. А что нам предлагают? Ну вот, хотя бы как с этим спутником?!... Должен признать – риск велик» (5.3).
Кто такой Василий Лесников? Родился 6 марта 1940 года – значит, в 1961 году, когда погиб Валентин Бондаренко, ему был двадцать один год. В 70-90-х годах минувшего века служил в Центре подготовки космонавтов имени Ю.А.Гагарина. Автор очерков и статей в газетах и журналах, а также в книжных сборниках. Соавтор книги «Не могло быть иначе» вместе с космонавтом Павлом Поповичем. Осуществил литературную запись книги Павла Поповича «Испытания космосом и землей». Участником или очевидцем событий 1960-1961 года не был.