Первым порывом девушки стало стойкое желание, не делать то, о чем он её просит. Просто проигнорировать его просьбу и делать всё ему наперекор, это казалось ей теперь волнительной забавой. После сегодняшней истерики она поняла, что абсолютно не боится его. Весь страх куда-то ушел, и на его место пришло стойкое желание хорошенько его разозлить, и осознание того, что она обожает те моменты, когда он к ней неравнодушен.
— Я и правда, мазохистка, — шумно выдохнула она. — Ещё немного и я просто влюблюсь в этого психопата.
Соня села на край кровати и продолжала любоваться платьем, и это неудивительно, ведь оно было таким красивым. Его нельзя было назвать прозрачным, но при этом оно было настолько легкое, что с каждым взглядом, она уже чувствовала, как будет ощущать себя когда наденет его.
— Необязательно ходить в нём по дому, — рассуждала девушка вслух о своих дальнейших действиях. — Я ведь могу просто примерить его и всё.
Она сняла с себя юбку и платье и осталась только в одном кружевном белье, осторожно подняла черное платье и подошла с ним к большому зеркалу в ванне, краем уха услышала, что в комнату кто-то вошел. Она прислонилась к стене и старалась не дышать, надеялась, что если это Максим, то долго он в комнате не задержится. Затаила дыхание и стала просто ждать. Долго дожидаться не пришлось, он сам зашёл в ванну и потянул её на себя. Она поскользнулась на мраморном полу, и чуть было не ударилась, но он уверенным движением поймал её и взял на руки, понёс в комнату и положил на кровать.
— Я ведь сказал тебе, не попадаться мне на глаза, — хрипло сказал он, но она почувствовала гнев в его голосе.
— Но мне больше некуда было идти. И ты ведь сам оставил мне платье…. - растерянно сказала она.
— Лучше заткнись, — ответил, укладывая её на кровать и подминая под свое тело. Она по-прежнему была в ярко-красном белье, которое ей купила Эля, и возможно, именно из-за этого обстоятельства, он не спускал с неё глаз. Водил рукой по её упругой груди, которая просвечивалась сквозь лифчик, медленно спускаясь вниз и слегка разводя ноги.
— Проклятье, детка, — прошептал Соколовский, — ты такая соблазнительная. Я так тебя хочу….
Она сама потянулась к нему, руки скользнули по его шее и притянули его голову ближе. Она уже слегка открыла рот для поцелуя, когда он довольно грубо её оттолкнул. На его лице снова появилась презрительная улыбка.
— Я ведь ублюдок, — прошептал он мстительно, наклоняясь почти вплотную к её уху. — чудовище, и моральный урод…. - повторил он издевательски и слегка приподнялся над ней. Где-то минут пять смотрел ей в глаза ожидая её реакции, но она была так сконфужена, что предпочитала молчать. В следующую минуту, он привстал и схватив её за плечи повернул лицом к изголовью кровати и к себе спиной, болезненно нажав на спину так, что она выгнулась.
— Нет, — она мучительно сжалась. — Максим, пожалуйста…. Не надо так.
— А как бы ты хотела? — цинично спросил он, стягивая с неё красные кружевные трусики резким движением, и так же резко входя в неё сзади. Она застонала. — Ты хотела нежности от ублюдка? — он совершал резкие поступательные движения, каждое из которых доставляло ей небольшую боль. — Такая как ты не заслуживает нежности. Тебя можно просто жестко отодрать.
— Максим, пожалуйста….
— Пожалуйста, что? — он накрыл её сзади своим корпусом, наклоняясь к самому уху и немного покусывая его.
— Пожалуйста, не надо так сильно…. Я знаю, ты не такой….
— Что? Что ты сказала? — он сжал её ягодицы так, что она болезненно вскрикнула. — Думаешь, что знаешь меня? Ты нихрена, меня не знаешь. Ни хре-на. — он повторил по слогам. И все-таки перевернул её на спину, положив руки под колени, стал более мягко в неё входить.
Девушка сама не понимала, что на неё нашло, но этот внезапный его поступок, и тот факт, что он прислушался к ней, натолкнули её на следующее действие. Она знала, что он опять её оттолкнёт или снова скажет что-то обидное, но все равно потянулась к нему, коснулась своими губами его губ, и впервые за все время увидела на его лице растерянное выражение. В следующую секунду, его губы уже жестко терзали её рот. Язык проник глубоко внутрь, и ласкал небо, захватывая и распаляя её. От такой внезапной перемены, девушка расслабилась и застонала под ним, стараясь прижаться к нему ещё сильнее, но он этого кажется не оценил. Как будто в какой-то момент к нему пришло некое понимание, он оттолкнул её и дальше стал её более жестко вбивать. Ей уже не было больно, но и удовольствия она не испытывала, просто отстраненно наблюдала за ним. Его лицо было каменным, взгляд стал жестким, и было непонятно ненавидит он её или нет, или просто ничего к ней не испытывает. Он просто брал то, что ему хотелось, в тех позах, который хотел он сам. И та минута нежной близости, когда он прислушался к ней и поцеловал, теперь казалась галлюцинацией. Как будто её и не было. Сейчас он снова был собой. Жестким, властным, отстраненным, чужим и холодным. Девушка не хотела ничего чувствовать, однако предчувствовала пик, и застонала, когда он её к нему привел. Максим не собирался останавливаться, он просто жестко брал её раз за разом, совершенно не смотря на её ощущения. Как будто она была не живой, и её чувства и эмоции, для него ничего не значили.
Когда он был близок к своему пику, кончил ей на лицо и на волосы.
— Запомни этот момент, — сказал он сжимая губы в жесткую линию. — Ты принадлежишь только мне, потаскушка. Если я снова услышу от тебя ещё хоть слово о побеге, я такое с тобой сотворю….
— Что может быть хуже этого? — Соня отвернулась от него, стирая рукой с лица его семя. — Ты настоящее чудовище.
— Да, и не забывай об этом. Сегодня я был нежен с тобой, хоть ты этого и не заслуживаешь….
— В каком месте ты был нежен? — возмущенно воскликнула она. — Ты и правда, настоящий ублюдок.
Она слезла с кровати, и направилась в сторону ванны, чтобы помыться, когда он резко соскочил с постели, и одним шагом настигая ее, схватил за руку. Он сжал её в болевой захват, что она моментально поморщилась.
— Если ты ещё хоть раз меня так назовешь, поплатишься. — Отчетливо и почти по слогам отчеканил он. — В твоем сладком теле есть и другие отверстия. И начну я, пожалуй, с твоего рта. Я так глубоко засажу тебе в рот, что ты неделю не сможешь разговаривать.
— Чудовище…. - прошипела она, пытаясь вырвать руку. Но он не собирался её отпускать.
— Мы можем начать прямо сейчас. — сказал он с угрозой в голосе.
— Пошёл ты нахрен. Я тебя ненавижу. Отпусти.
Он легко отпустил её руку, так что она отшатнулась, и удовлетворенно хмыкнул и отошёл в сторону. А София пошла в ванную, пора было помыться.
Она сидела в черной тонированной машине, с телохранителями Соколовского, и с интересом смотрела в окно, на улицу, где тонкими струйками по окну скользил дождь, обозначая наступление осени. Они уже подъезжали к дому Светланы, и девушка видела знакомые дома. Это простое обстоятельство заставляло её сердце сильнее забиться. Соколовский так и не отдал ей телефон, поэтому связаться со Светой не было возможности, оставалась только входная дверь её дома, и связь через домофон. Она осторожно вышла из машины и под неодобрительный взгляд охранников направилась к темной двери. Один из них все-таки последовал за ней следом.
Соня осторожно нажала на кнопку домофона. Несколько минут слушала длинные гудки, когда, наконец, ей ответил заспанный мужской голос.
— Кто это?
— Кирилл? — Соня вся затрепетала, услышав знакомый голос. — А Света дома?
— Зачем ты пришла? — парень ответил довольно грубо.
— Кирилл, мне нужна Света. Я должна отдать её вещи.
Он скинул трубку, оставив девушку стоять в полной растерянности. Она набирала ещё и ещё, но гудков на этот раз не было, скорее всего, Кирилл выключил домофон в квартире. Она помялась около подъезда несколько минут, и подумала, что было бы лучше встретиться со Светой в университете, когда дверь отворилась и из неё появился Кирилл. Было видно, что он только недавно проснулся, волосы были растрепаны, на ногах были мятые спортивные штаны, на голое тело была надета спортивная куртка.