– Ты что-то потеряла, дорогая? – участливо поинтересовался Максим.
– Лезвия, странно, они всегда были в ванной.
– Я тебе говорил, не разбрасывай, где попало, – сокрушенно покачал головой Максим.
– Ты взял? – спросила Таня.
– Не вали с больной головы на здоровую, – Максим широко улыбался.
Подозрение превратилось в уверенность, что это дело рук Максима. Глупый, если бы она нашла в себе силы умереть, ее бы не остановило отсутствие каких-то тупых лезвий. Вздохнув, она бросила поиски.
– А зачем тебе? – спросил он.
– Чтобы завтра свободно в купальнике ходить.
Максим ушел и через час привез бритвенный станок с запасными кассетами.
– На, Маша-растеряша.
Станок был импортный, лезвия в нем были надежно запрятаны в кассеты. Таня такие никогда не видела.
В субботу солнце с утра затопило город. Несмотря на это, в девять никто не заехал. Если они никуда не едут, мог бы предупредить. А теперь она не знала, за что браться, вдруг он все-таки появится и придется все бросать.
Максим пришел около десяти.
– Ты же сказал в девять.
– Что уже заждалась, моя цыпочка? Расстроилась, что не поедем? Ну, извини, проспал, – он поцеловал ее в щеку.
– С тобой невозможно разговаривать.
– Давай вещи.
Она показала на сумку в прихожей. Он взял сумку и пошел к выходу. Таня обулась.
– Ты все выключила? – спросил Максим, придерживая дверь.
– Все, кроме утюга и чайника, – буркнула Таня.
– Тогда о'кей, – он захлопнул дверь
В машине впереди на пассажирском месте сидел Александр, Максим подошел с сумкой к багажнику. Таня села сзади Саши.
– Привет, Танюшка, – повернулся к ней Саша.
– Здравствуй.
В последний раз она видела его на пляже. Воспоминания не самые приятные.
– Снова Аврора, – непонятно о чем сказал Максим, усаживаясь за руль
– Если она еще не готова, я вытащу ее, в чем есть, – пригрозил Саша.
Через несколько минут они были у панельной девятиэтажки. Никого вытаскивать «в чем есть» не пришлось. Из подъезда вышли две девушки – милая блондинка и высокая крупная девушка с короткой стрижкой. Таня пересела в центр, чтобы освободить место для пассажирок. Их познакомили. Блондинку звали Светланой, у второй девушки было редкое имя – Аврора. Таня боялась встретиться с ними взглядом. «Господи, что они обо мне думают?»
Машина запетляла по улицам. Во дворе дома старой постройки Максим остановил автомобиль рядом с зеленым «Москвичом». Все, кроме Тани, вышли из машины, оставив дверцы открытыми. Максим и Саша закурили, к ним присоединилась Аврора. Компания из пяти человек – двух девушек и трех парней, сидевшая на скамейке у подъезда, встали и подошли к «Волге». Они обрушили на Максима все свое недовольство долгим ожиданием. Максим попытался взвалить вину на Аврору, но за нее вступилась Света:
– Если бы не я, ты бы сам до сих пор ещё дрыхнул в постели.
Еще немного пошумев, новая компания влезла в «Москвич». Когда машины тронулись, Аврора спросила:
– Макс, я не поняла, а почему нет Юльки? Ты, что ее не звал?
– Ей все равно не хватило бы места.
– А что за парень новый едет с нами?
– А, – это Андрей, Костин двоюродный брат, приехал из Рубцовска. Что уже успела глаз на него положить?
– Как раз наоборот, можно было бы его не брать, а пригласить Юльку.
– Ты, что, Костя без него бы не поехал, брат все-таки. А без Кости тоже нельзя – у него «Москвич».
Машины выехали на улицу Григорьева и помчались в район Лесоперевалки. Впереди шла белая «Волга». Жилые районы сменились на уродливые железобетонные коробки промышленных цехов. Таня осторожно разглядывала своих спутниц, стараясь делать это незаметно. Света говорила негромко, у нее был высокий нежный голосок. Веселый взгляд, пухлые губы, не девушка, а непосредственный ребенок. В другой обстановке Таня назвала бы ее симпатичной, но сейчас она олицетворяла стиль и образ жизни Максима, и поэтому вызывала недоверие.
Вторая соседка была какая-то шумная, уверенная, заматерелая что ли. И Татьяна робела рядом с ней. Она всегда смущалась в обществе слишком наглых и самоуверенных людей. И когда ее о чем-нибудь спрашивали, она с трудом вылезала из своей раковины, говорила через силу, словно нехотя, и тем самым производила на людей впечатление высокомерной и надменной особы. Так получилось и на этот раз, когда Аврора пыталась что-то у нее узнать.
– Ты где учишься? – у Авроры был низкий густой голос.
– Я работаю учителем математики в школе, – отчеканила Таня.
– Наш пед кончала?
– Нет. Я окончила Томский университет, – быстро проговорила Таня, словно испугавшись, что ее заподозрили в таком низком деле – учебе в местном пединституте.
Авроре явно не понравился ее тон, и она подколола гордячку:
– Ну, надо же, из нашего педа учителей отправляют в село, а в город – завозят из университета. Думают – дети умнее станут.
– Да в нашей педухе учатся только деревенские, их потом назад домой и отправляют, – вступился за Таню Максим.
Аврора его прервала:
– Кстати, анекдот вспомнила. В класс приходит новая учительница и загадывает загадку: «Летели два крокодила, один – синий, другой – на юг. Загадка: сколько мне лет?» Вовочка отвечает – двадцать шесть. «Правильно. Как ты догадался, Вовочка?» «А так: мне тринадцать лет и отец называет меня полудурком. А вы – …»
Все в машине, кроме Тани, засмеялись.
Часа через полтора обе машины выехали к речке и покатились вдоль берега. Там, где они отдыхали когда-то раньше, стояли палатки, и машины двинулись дальше. Они проехали еще две удобных поляны, там тоже было занято.
– Вот проспали, теперь будем полдня искать место, – сердилась Света.
– Да они здесь со вчерашнего вечера, – возразил Максим. – Не переживай, берег длинный – места всем хватит.
Еще примерно полчаса езды с остановками и совещаниями, и они выбрали не очень ровную поляну, окруженную кустами, с довольно крутым спуском к воде. Ребята сразу же хотели сходить за дровами, развести костер, поставить палатки, но Аврора истошными воплями «Жрать хочу!«, заставила всех сначала заняться едой. «Вы-то утром ели, а если я умру от голода – это будет на вашей совести». Пришлось расстилать на земле клеенку, выкладывать провизию, доставать посуду. Все суетились, громко переговаривались, шутили, смеялись. Максим сунул Тане сумку с продуктами, а сам куда-то исчез. Ей казалось, что все только и делают, что с любопытством разглядывают очередную «забаву» Макса. Выручил Саша – он подавал ей из сумки продукты, а Таня раскладывала их на клеенке. Появился Максим, сел рядом. Все было готово, Таня так и осталась сидеть между Сашкой и Максимом. Хотя никто не поддержал Аврору, когда она настаивала на столь раннем обеде, все с жадностью набросились на пищу. Открыли бутылку вина, разлили желающим по кружкам. Справа от Максима сидела Светлана, и что-то тихо говорила ему, сверкая белыми ровными зубками. У Тани совсем не было аппетита, и она не знала, что бы съесть. Аврора, сидевшая напротив нее, успевала, не только есть и громче всех разговаривать, но и следить за остальными:
– Саня, а что это твоя соседка ничего не ест?
– Тань, тебе что-нибудь подать? – вместо ответа спросил Александр.
Несмотря на то, что все внимание Максима было обращено на Свету, он тут же отреагировал – протянул Татьяне кусочек пирога с рыбой:
– Скушай, дорогая.
Чтобы не привлекать к себе много внимания, Таня не стала отказываться, и взяла пирог.
– Ты всегда так мало ешь, как птичка, – продолжал Максим.
Это была явная демонстрация, для тех, кто не понял, с кем она приехала: с Максом или Сашей. Аврора, увидев это, с такой силой вонзила зубы в помидор, что сок брызнул во все стороны и попал Тане на щеку и брюки. Аврора тоже пострадала – соком была залита ее футболка. Таня инстинктивно схватилась за лицо. Максим взял бумажную салфетку и, отняв от лица Танину руку, сам вытер ей щеку, а потом, чуть приподняв ее подбородок, невесомо прижался губами там, куда попал сок. Он приоткрыл рот и слегка лизнул щеку языком. Жар прилил к ее лицу – она оказалась в центре внимания. Чтобы скрыть смущение, Таня стала вытирать джинсы.