– Ну, тогда я пойду, скажу Авроре?
– Давай. Пока.
– Пока. А вы еще поговорите, – кивнул он в сторону Максима.
– Нет, уходите оба.
Максим тоже встал.
– Может тебя подвезти до больницы? – второй раз за все время он открыл рот.
– Не надо, дойду сама. Прощай.
Саша удивился:
– Вы же еще увидитесь на свадьбе.
– Ну и что, – сказала Таня.
Первым выходил Александр, за ним брел Максим. Таня осталась сидеть, она слышала, как они замешкались в прихожей, одеваясь. Неслышно вернулся Максим, вынул из кармана джинсов ключ, клацнув, положил его на край стола. Это был ключ от ее квартиры. Как было бы здорово тоже вернуть ему какие-нибудь его вещи, хорошо, если бы он забыл у нее пуловер или зонт, так же, как она оставила у них на даче джинсы и свитер, которые давно принесла Аврора. И как было бы эффектно, если бы она сейчас отдала ему этот забытый зонт – не хочу, чтобы он напоминал о тебе. Она судорожно вспоминала, что у нее осталось из его вещей. Но ничего кроме неполной пачки сигарет и начатой упаковки презервативов (и почему она до сих пор ничего не выбросила?), припомнить не могла. Хотя, наверное, это было бы даже смешно, если бы она, возвращая эту упаковку, напомнила ему о СПИДе, который гуляет по стране. То, что он дарил ей из косметики или парфюмерии, она уже открыла и пользовалась, нелепо будет, если она сейчас спешно бросится собирать эти флаконы и тюбики.
– До свидания, – нарушил молчание Максим.
Она не ответила, Максим также бесшумно вышел.
Едва она вернулась из больницы, прибежала Аврора.
– Таня, это правда – ты простила Сашку? – выпалила она, войдя в квартиру.
– Абсолютно.
– Абсолютно искренне или абсолютно для моего спокойствия?
– Абсолютно чистосердечно.
– Ты, серьезно, не сердишься?
– На него – нет.
Аврора обняла ее. У Тани словно камень с души упал – Аврора не изменила к ней отношения, осталась такой же откровенной и непосредственной.
– Танечка, прости меня, пожалуйста, – сказала Аврора, когда они по обыкновению зашли на кухню чаевничать.
– А тебя-то за что? Ты же ничего не знала.
– Я так тебя невзлюбила сразу, как только увидела, просто возненавидела. Сначала решила, что это Сашка пригласил тебя на речку, потом – когда поняла, что Максим, мне стало обидно за Юлю. Я просто терпеть тебя не могла. Все бывшие девчонки Макса были влюблены в него, как кошки. А по тебе видно было, что ты его не любишь, я решила, что ты – расчетливая, извини меня, сучка. Если бы я знала, как поступил с тобой Максим! Но он у меня получил! Я как узнала, тут же пришла к нему и влепила пощечину, и не одну. За тебя.
– Спасибо, Аврора, я…
– Господи, как же ты смогла это пережить? – перебила ее Аврора, – я бы на твоем месте убила бы его, да где тебе его одолеть, такой худышке.
– Девушка была худая и хрупкая, поэтому ломалась недолго…
– Ты молодец, еще способна шутить на эту тему. Да, он сломал тебя, причем ему потребовалась помощь, один он вряд ли справился. Ты же справилась с маньяком.
– Мне повезло – под руку попался кирпич.
– Я бы на твоем месте тогда бы ночью его зарезала, когда он спит.
– Мне и в голову не приходило спланировать убийство.
– Тут ты права, одно дело сразу же его прибить, и совсем другое – ждать, когда он заснет и хладнокровно зарезать. Я бы тоже не смогла, – рассуждала Аврора.
– Я не смогла даже себя убить, попыталась и тут же испугалась.
– Господи, Таня, не стоит он этого, даже мизинца твоего не стоит, не то что жизни.
– Я не для того хотела умереть, чтобы досадить Максиму, а от отчаяния.
– Ну ничего, он у меня за это тоже получит, пусть знает до чего тебя довел.
– Да он сам догадался, у меня в доме сразу же пропали лезвия, когда мы собрались на Чемровку, я не могла их найти. Это он сначала их спрятал, а потом дал мне кассетный станок. Аврора, – попросила она, – я надеюсь, кроме тебя и Саши никто ничего не знает.
– Нет, конечно!
– Не рассказывай никому, пожалуйста, ни Светке, ни Женьке, никому.
– Ну о чем ты говоришь, не волнуйся, никто не узнает. Таня, но почему ты сама молчала, не пошла в милицию?
– Боялась. Была уверена, что его все равно отмажет отец, а меня никто не поймет, только осудят. Знаешь пословицу: «Сучка не захочет – кобелек не вскочит»?
– Ненавижу эту пословицу. Это, наверняка, мужики придумали, чтобы оправдать свою подлость, – Аврора выругалась и продолжала: – Господи, но вот от кого я этого не ожидала, так это от Максима, как это низко, этот придурок еще Юльку натравил на тебя.
– Юлю я сама спровоцировала.
– Как это? – заинтересовалась Аврора.
Таня пересказала ей разговор с Юлей.
– Все равно он – козел, – сделала вывод Аврора, – но почему таким засранцам, как Максим, нравятся хорошие, правильные девчонки? Противоположности сходятся?
– Тогда бы и меня к нему тянуло, а видишь, как получилось.
– Ну, Максим, ну, Максим! – сокрушалась Аврора. – Как он мог! Что на него нашло? Он же никогда не был таким подонком, это явное наваждение. Сашка, паразит, его, конечно, подтолкнул. А Максим теперь очень раскаивается.
– Он знал, на что шел. Его любимое выражение: «Лучше сделать и каяться, чем не сделать и каяться». Вот пусть и кается.
– Таня, Макс на самом деле сильно казнится, он очень переживает.
– Оно заметно, как весь испереживался, – усмехнулась Таня, – пришел, только когда Саша приволок его.
– Но ты же сама запретила ему попадаться тебе на глаза! А теперь не хочешь выслушать его! Саня рассказал мне, как ты распрощалась с Максом. Таня, ну поговори с ним, выслушай его.
– Так тебя Максим попросил заманить меня на свадьбу? – Таня с подозрением посмотрела на Аврору.
– Нет, это надо мне. Ты – моя подруга, я очень хочу видеть тебя на свадьбе, а Макс – лучший Сашкин друг, да и мой тоже, мы с детства вместе, я не могу отмести столько лет дружбы, даже если он оступился.
– Понятно – старая дружба не ржавеет. А каково мне будет видеть его там, ты не подумала?
– Как раз о тебе я и думала. Я хочу, чтобы Максим покаялся перед тобой, чтобы ты позволила ему искупить свою вину. И я решила, как было бы здорово, если бы вы помирились на нашей свадьбе!
– Аврора, я тебя никак не пойму, то он у тебя засранец, то лучший друг.
– Засранец, конечно, но, понимаешь, засранец свой, родной. Которому прощаешь многое.
– Конечно, если это не касается лично тебя, то можно простить.
– Я сказала – многое, но не все. От своих и требуешь больше, хочешь, чтобы они соответствовали твоим представлениям о дружбе. Но и не бросаешь, если друзья не совпадают с твоими представлениями. Более того, даже приходиться вытаскивать из дерьма, если друг туда попал.
– То есть берете «на поруки»?
– Фу, терпеть не могу все эти формальные мероприятия, акции для галочки. Мне этот пафос коллективизма еще в школе надоел. А тебе разве нет? Наверное, нет, ты же в школе работаешь. Мы же просто помогаем друг другу.
– И часто вам приходилось вытаскивать Максима из этого самого? – спросила Таня.
– Нет, обычно он приходил на выручку, а когда необходимо было – отца подключал.
– А что же вы не попытались его остановить, когда он с Сухим связался?
– Ну, это другое. Я сама, знаешь, пару раз в магазине стащила мороженое, а в книжном – книгу сперла.
– Ты?
– Ага, у меня такой азарт был, удержаться не могла.
– А Саша знает?
– Конечно, это еще в школе было, я потом перед всеми похвасталась, что не попалась. А мороженым со Светкой поделилась.
Таня молчала, пораженная.
– Не смотри на меня так, как будто родителей в школу собираешься вызвать. Это давно было.
– Это я так, просто.
– А Сашка виноват во всем не меньше Максима, – продолжала Аврора, – отлично зная Макса, он предвидел, чем все это кончится. Я ему не съездила по морде только потому, что она и так у него в синяках. Таня, не вини сильно Макса, может, ты найдешь в себе силы простить его? Я думаю, что у вас вдвоем есть будущее. Вы же созданы друг для друга.