— Не позволяйте своему мужу попрекать Диму тем, что он его содержит, — убежденно сказала Таня. — Дети и не должны быть благодарны родителям за то, что их кормят и одевают. Это священная обязанность родителей. А плата за это — не благодарность, а счастье детей.
— Красиво говоришь, научили вас в ваших университетах. А у самой-то дети есть?
— Нет.
— Вот, когда у самой будут дети, посмотрим, что ты запоешь, когда тебе их надо будет одеть, обуть, накормить, а в магазинах ничего нет.
Лариса Николаевна стала прощаться. На этом они расстались. Таня не сразу пошла домой, вечер был тихий и теплый, она немного прогулялась. С чего это Черных взяла, что она говорит заученные слова? Таня сказала ей то, что думала. А в университете таким вещам как раз и не учат.
У подъезда курил Максим.
— Ты что так долго? — спросил он, когда она подошла, — целый час тебя жду.
— Я гуляла, погода замечательная.
— Нечего тебе разгуливать одной.
— Хочу и гуляю, — с вызовом ответила Таня.
— Ты слышала, что на этой неделе девушку убили?
— Нет. Ужас какой-то…
— В городе появился маньяк. Это уже третий случай.
— Третий? — переспросила Таня. — Значит и ту, про которую ты говорил, убил маньяк?
— Я тебе разве уже говорил? — удивился Максим, а потом спохватился. — Ах, ты про Берестову. Нет, конечно. Считай сама: на этой неделе — раз, прошлой осенью — двое, итого три.
— Прошлой осенью — одна. Насколько я слышала.
— Я знаю немного больше твоего. В том году, когда убили одну девушку, сразу же арестовали ее парня, и поэтому преступление считалось раскрытым, и только позже появились улики в его пользу. Парня отпустили, дело осталось нераскрытым, но и слухов не было. Ладно, пойдем домой, — он взял ее под руку и они зашли в подъезд.
На следующий день в десять часов вечера Максим подвез ее по знакомому маршруту. Дверь долго не открывали. Наконец, щелкнул замок, и дверь распахнулась. Увидев Татьяну, Лариса Николаевна сразу отвернулась, чтобы гаркнуть сына, но когда он не подошел, сказала, отводя взгляд:
— Спит уже, завтра в школу.
По этому уклончивому взгляду Татьяна поняла, что Черных сегодня выпила.
— Я хочу убедиться, покажите, где он спит.
— Опять училка? — весело крикнул из кухни сам Черных, — зови ее к нам.
Он, наверное, снова расслаблялся после суток. Лариса Николаевна провела ее в детскую и включила свет.
— Ну, и настырная вы, — с уважением сказала она.
— Выключите свет, — попросила Таня виновато, увидев, как на кровати зашевелилась темная мальчишеская головка.
Но Черных свет не выключила, а стала оглядываться.
— Женя, а Дима где? — склонилась она над подушкой, где недовольно щурился мальчик, которого Таня приняла за Диму. И тут только Таня заметила, что в комнате стоит вторая кровать, которая сейчас пустовала.
— Не знаю, ушел куда-то.
— Давно?
— Ага. Еще когда вы на кухне разорались, а он потом зашел, оделся и ушел.
— Ну, значит придет скоро, — сделала вывод мать и выключила свет, — спи Женечка.
Они вышли из комнаты, Таня была удручена:
— Куда он мог пойти? — спросила она женщину.
— Да не волнуйтесь вы, придет он скоро. Вышел погулять и сейчас вернется, он же знает, что вы должны прийти.
Из кухни появился ее хмельной муж:
— Ну, где вы там?
— Да, вот Дима ушел погулять, а Татьяна Викторовна переживает, вдруг его милиция выловит. А я говорю, что он скоро вернется.
— Если хотите, можете его подождать у нас, — предложил Черных.
— Конечно, — обрадовалась женщина и по-пьяному бестолково засуетилась, — мы вас накормим, чаем напоим.
Она бросилась на кухню, но Таня ее остановила:
— Вы не пойдете искать Диму?
Та удивилась:
— Да где его найдешь. Он сейчас должен вернуться, он же знает, что вы каждый день приходите.
— Вот-вот, — поддакнул муж. — Да вы раздевайтесь, подождете его.
— Нет, его необходимо обязательно найти, — настаивала Таня.
— Я никуда не пойду, мой сын дома спит, а этот неблагодарный щенок пусть сначала прощения попросит, — сказал мужчина.
— За что это он должен просить у тебя прощения? — накинулась на него жена.