Не заходя домой, Таня сразу же пошла к Авроре.
Дверь ей открыла Аврора, увидев Татьяну на пороге, она удивленно подняла брови. У нее получилось это очень красноречиво благодаря новой прическе — Аврора подстриглась «под ёжик», оставив только длинную челку и прядь волос на шее, теперь волосы не отвлекали внимания от лица, которое было очень выразительным.
— Здравствуй, — произнесла Таня.
— Привет, проходи. А где дорогой?
— Что? — не поняла Татьяна.
— Ну, любимый.
— Я одна. А без него можно?
— Конечно. Просто я привыкла видеть тебя всегда вместе с ним.
— Слава богу, не всегда.
— Пошли на кухню, чай попьем, замерзла ведь, — пригласила Аврора.
Она поставила чайник греться на плиту, вытащила конфеты из шкафчика.
— Аврора, а твоей мамы сейчас нет дома?
— Она на работе.
— А когда она вернется?
— Так, что у нас сегодня, четверг? Раньше шести ее не будет. А что?
— Как ты думаешь, она не откажется поговорить со мной здесь, у вас дома?
— О чем поговорить?
— Понимаешь, это очень личное. Нужен профессиональный совет.
— Я думаю, не откажется. А что у тебя случилось, забеременела?
— С чего ты взяла?
— Тебе же нужен профессиональный совет. Или хочешь спираль поставить?
— Нет, я не по этому поводу.
Девушки уселись за стол пить чай.
— Да, ладно, не стесняйся, я все понимаю, — продолжала Аврора. — Но если ты собралась делать аборт, учти, мама будет тебя отговаривать. А Макс, придурок, что, — не хочет жениться?
— Аврора, не выдумывай. Я ничего не могу тебе сказать. А тебе идет новая стрижка.
Стрижка была смелая и не каждому такая бы пошла, но у Авроры была прекрасная форма головы, и стрижка это подчеркивала.
— Холодно только, надо было летом такую делать. Сейчас буду отращивать. Как ты думаешь, мне пойдет рыжий цвет волос?
Они говорили о всяких пустяках, но Аврора пыталась удовлетворить свое любопытство, резко меняя тему разговора, видимо, рассчитывая застать ее врасплох.
— Ты Максу-то сказала?
— О чем?
— Да все о том же, не притворяйся, что не понимаешь.
— Аврора, мне нечего ему рассказывать.
— Тань, если ты думаешь, что он не женится, то напрасно. Любого можно заставить. А ты даже не пытаешься. Скажешь, когда аборт делать будет поздно, и куда он денется?
Аврора ей все больше и больше нравилась за неподдельное участие, за откровенное желание помочь. И просто нравилось, как она ест, пьет чай — с таким аппетитом, удовольствием, наслаждаясь процессом чаепития. Это был энергичный, активный человек, все делающий со вкусом, и, очевидно, трудно заставить ее делать то, что ей не нравится.
— Так ты мне ничего так и не расскажешь?
— Извини, не могу.
— Ну и ладно. Будешь ждать маму?
— Нет. Давай я приду вечером.
— Тогда сделаем так, приходи к семи часам, я ее подготовлю, — предложила Аврора. На том они и расстались.
В семь Таня была на пороге квартиры Авроры. Вера Андреевна оказалась высокой сухощавой женщиной, со столь строгим выражением лица, что Татьяна испугалась. Откровенного разговора, скорей всего, не получится. Ей снова предложили чаю, но она отказалась, чтобы сразу приступить к делу. Тогда Вера Андреевна провела ее в гостиную. Аврора прошла с ними. Вера Андреевна села за стол, Татьяна напротив. Аврора включила телевизор и села на диван. Таня молчала.
— Аврора, а ты что тут собралась делать? — спросила мать. — Ты нам будешь мешать.
— Мам, ну что мне делать, телевизор ведь есть только в этой комнате. Я вам совсем не помешаю, здесь все свои.
— По-моему у тебя сессия.
— Хорошо, я уйду, — Аврора встала и, высоко подняв подбородок, вышла из комнаты.
— Закрой дверь, — попросила мать. И обратилась к Тане, — я вас слушаю.
— Понимаете, я работаю учителем в школе. Преподаю математику. В том числе в десятом классе.
Вера Андреевна немного расслабилась:
— Так вы хотите, чтобы я прочитала лекцию для девочек? Боюсь, что это будет трудно, я постоянно занята. Но можно прислать кого-нибудь другого в школу. А дочь мне говорила что-то насчет аборта или спирали. Так какая у вас школа?