— Нет, всего лишь, чтобы я прочитала лекцию у них в школе. Как ты любишь все драматизировать, Аврора.
— Точно? Прочитать лекцию?
Вера Андреевна кивнула.
— И стоило напускать столько тумана, — разочарованно протянула Аврора. — Странная она какая-то, и что Макс в ней нашел?
— А, по-моему, разумная девушка. Это вам бы все развлекаться
— Мам, а я уже Макса обрадовала, что он скоро станет папашей.
— Что, так прямо и сказала?
— Да, а что такого?
— Представляю реакцию бедного Максима. Не думала, что ты у меня, оказывается, такая.
— Какая такая?
— Сплетница что ли.
— А вдруг бы Танька сделала непоправимую ошибку? А он что, совсем не при чем?
— Позвони ему, скажи, что ты все придумала.
Аврора фыркнула:
— Вот еще, пусть немного помучается. Мужикам это полезно. Не все нам из-за них страдать.
— А если между ними ничего не было? Вдруг из-за тебя они поссорятся?
— Мама, не будь такой наивной, им же не пятнадцать лет, когда обходятся поцелуями.
— А вы для меня все такие же дети. Хотя ко мне на прием бывает, приходят девственницы и в двадцать семь и в тридцать лет.
— Уродины какие-нибудь.
— Аврора, в кого ты такая категоричная? Может, они карьеру делают. Да мало ли какие могут быть причины.
— Я и говорю — уродины или синие чулки.
— Ты лучше мне скажи, что у тебя за очередное уродство на голове? — Вера Андреевна провела рукой по тому, что осталось от волос дочери.
— Все говорят, что мне идет. Должна же я перепробовать все, пока не остепенюсь и не нарожаю детей.
Ира ждала Таню под дверью. Она решила дождаться ее во что бы то ни стало. Таня провела ученицу в квартиру и рассказала, что ей нужно делать.
— Татьяна Викторовна, а вы пойдете со мной завтра? Я боюсь.
— Обязательно, — они договорились о встрече.
— Спасибо, Татьяна Викторовна.
— Ира, мне нужно поговорить с твоим другом. Кто он?
Ира замялась.
— Ира, ты должна мне сказать. Аборт — это не решение всех проблем. Я не буду его ругать, но мне необходимо с ним поговорить. Можешь не называть его имени прямо сейчас. Предупреди его, что я хочу поговорить с ним. И пусть тогда он сам ко мне подойдет.
— Это Носков, — призналась Ира.
Почему-то для Тани это было полной неожиданностью. Вот бы на кого Таня никогда не подумала, так это на Мишу Носкова. Ира с Мишей сидели за одной партой, и Ира демонстрировала недовольство таким соседством. Учился Миша нестабильно, хватая то тройки, то пятерки. Ира никогда не давала ему списывать, прикрывая иногда свою тетрадь. Если Миша терял ручку или карандаш, Ира вручала ему свою запасную ручку с таким видом, словно за это одолжение он не расплатится всю свою жизнь. На переменах они тоже не общались, Миша всегда находился в компании других мальчишек. Как мало она еще разбирается в детях, да и в жизни тоже.
Покидая квартиру, Ирина столкнулась с Максимом на пороге. Сконфузившись, она поздоровалась с ним.
Раздевшись, Максим прошел на кухню и поставил греться чайник. Он вылил старую заварку, помыл чайничек. Делал все не спеша, обстоятельно. Когда чай был готов, налил себе и Татьяне.
Они пили чай молча, сидя напротив друг друга за противоположными сторонами стола. И только допив чай, он нарушил молчание:
— Прежде чем что-то предпринимать, ты должна была посоветоваться со мной.
— Ты о чем? — удивилась Таня.
— Ты знаешь.
— Я не понимаю, — настаивала Таня.
— Хорошо, я тебе напомню, — Максим придвинул стул ближе к столу, и, навалившись грудью на столешницу, заглянул ей в глаза. — Скажи мне честно, что ты собралась делать?
— Мне нужно еще тетради проверить, а потом, наверное, спать лягу или телевизор посмотрю.
— Не сейчас, а вообще, в принципе.
— Работать буду, потом уйду на пенсию, внуков буду воспитывать, — усмехнулась Таня.
— Каких внуков? — вскричал Максим. — Ты подумала своей башкой, будут ли у тебя внуки?
— А почему нет? Надеюсь дожить. А что может случиться?
— Все!!! Последствия непредсказуемы.
Максим встал, прошелся к окну и обратно, оперся руками на стол, нависнув над ним:
— Пойдем в комнату, поговорим спокойно, — предложил он.
Таня не понимала, что он хочет от нее, но уступила и прошла в комнату. Они сели на диван.
— Тебе незачем скрывать это от меня, — начал он заново. — Когда-то я много лишнего наговорил. Но теперь я готов тебе помочь.