Но вместо того, чтобы засмеяться, начать отрицать, или проигнорировать эти слова, я почувствовала, как Робби улыбнулся мне. — Правда? Ты любишь меня?
Жар обжёг мои щёки. — Да.
— Я тоже люблю тебя. — Он крепко схватил меня, его губы прижались к моим. А потом Робби нежно коснулся своим языком моего, прежде чем снова и снова шептать мне в рот. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Я захихикала, моё сердце билось в груди так сильно, что было почти больно. Он был идеальным. Этот момент был идеальным. И я хотела, чтобы он не заканчивался. Никогда.
— Прости, я должен был сказать первым, честно, я думал об этом последние пару дней. И обещаю, не важно, что случится между нашими родителями. Я буду вечно любить тебя. Серьёзно, Мэгги. Ты мое всё — весь мой мир. Если мама заберёт меня, я вернусь. При первой же возможности вернусь, чтобы быть с тобой. Обещаю. Ничто не заставит меня перестать любить тебя.
Мысли о прошлом почти лишили меня воздуха, словно всё произошло только вчера. Даже после прошедших лет, последние слова Робби всё ещё заставляли моё сердце биться чуть быстрее, лишь при мысли о них. Я с ним никогда не занималась сексом, но после наших взаимных признаний, мы почти прошли весь путь — почти. Но, в ту ночь я ошиблась, думая, что папа уснул, и он застал нас прежде, чем всё зашло слишком далеко. Не то, чтобы сейчас это имело какое-то значение. Мы оба стали жить дальше, ведь так?
А что касается обещаний Робби... ну, я держалась за них следующие несколько месяцев. Но время шло, а я не получала от него вестей, и становилось всё сложнее верить в то, что они были правдой. Когда прошёл год без единого телефонного звонка, я утратила всякую надежду. И не могла больше верить, что Харви вернётся в мою жизнь, иначе это могло разрушить меня. Каким-то образом я смогла двигаться дальше, и в итоге встретила Эндрю. Хотя у нас с ним не сложилось, я научилась тому, что жизнь после возможна. И списала наши "отношения" с Робби на то, что построила всё в своём детском и наивном мозге.
Итак...
Почему же сейчас я сижу в своей машине возле жилого комплекса Робби и нервничаю сильнее, чем когда-либо? То, что я узнала, будто Валери может быть моей сестрой, выбросило меня в пропасть, и я сказала себе, что именно она является причиной, по которой я приехала к его дому, но не уверена, верю ли сейчас сама себе.
Вытащив ключи из зажигания, я вышла из машины и пошла к подворотне, которая вела к квартирному комплексу Робби. Внутри было четыре двери. Одна должна была принадлежать ему, но так как двери не были видны с улицы, я не знала, какая именно. И, по правде говоря, в ночь вечеринки не слишком заморачивалась об этом. Сейчас, видимо, он получит всё мое внимание. Пытаясь решить, в какую дверь постучать первой, меня охватило чувство, что я играю в русскую рулетку. К счастью, одна из дверей открылась, и игра закончилась, не успев начаться.
Дыши медленно. Дыши медленно. Дыши медленно. Робби выглядел красивым как никогда, заполняя собой дверной проём. На нём был тот же самый обрезанный свитер, тот, который выставлял напоказ его мускулы, и я испытала желание протянуть руку и прикоснуться к его идеальным бицепсам. Ничьи руки не должны выглядеть настолько хорошо. Лео был роскошен в своём собственном стиле, но в Робби было нечто особенное. — Привет, — поздоровалась я, мой голос был едва ли громче шёпота.
— Привет, Мэгги, — он улыбнулся мне одной из своих улыбок, той самой, которая могла бы заставить монашку сбросить своё белье, и открыл для меня дверь пошире. — Входи.
С натянутыми нервами и дрожащими коленями я прошла в его квартиру. Я осторожно следила за тем, чтобы не прикоснуться к нему, когда мы на мгновение задержались в узком коридоре. Потом осмелилась осмотреться и обнаружила, что обстановка внутри скромная, но было чисто, для контраста с внешней территорией. Тут была кухня — зона, в которой стоял стол на четыре персоны и небольшая гостиная. Валери сидела там на диване. Она спрыгнула с него, когда заметила нас и подбежала. Я напряглась, когда малышка обхватили меня маленькими ручками. Затем, не произнеся ни слова, девочка разняла руки и побежала назад на диван.
— Она помешана на ТВ, — пояснил Робби. Он прошёл в кухню и начал выкладывать на тарелку нечто, что выглядело как остатки куриного жаркого, прежде чем поставить тарелку в микроволновку. — Ты голодна? Я видел, как ты ждала в своей машине... поэтому оставил немного для тебя. Не могу тягаться с твоим отцом, но, обещаю — это съедобно.
Сплошное расстройство. — Ты видел, как я выжидала?
— Да, и рад, что ты всё-таки решила войти. Я уже собирался выйти и позвать тебя.
Я кивнула, всё больше нервничая. — Выглядит неплохо. Я не так уж много ела сегодня за папиным ужином.
Мы оба сели за стол, и он наблюдал, как я ем куриное жаркое. Оно было вполне вкусным, вообще-то, одно из лучших блюд, что я когда-либо пробовала. Я редко ем домашнюю еду, и эта была одной из лучших. Когда я закончила, он взял мою тарелку, чтобы помыть, прежде чем вернулся на своё место напротив меня. — Пятнадцать минут, милая — прокричал он Валери, сидящей в гостиной, — потом спать.
— Хорошо, папочка, — прозвучал в ответ её тоненький голосок.
Повернувшись ко мне, Робби, наконец, решил выявить в кухне гигантского слона. Он говорил достаточно тихо, чтобы Валери его не услышала, — Ты здесь потому, что тебе нужны ответы, и я всё тебе расскажу. Просто хочу, чтобы ты знала, что я никогда не хотел ранить тебя, Мэгги. Серьёзно.
Но он меня ранил. Ранил сильнее, чем кто-либо или что-либо другое в моей жизни. Благие намерения и реальность — это две совершенно разные вещи. Я начинала верить, что Робби, должно быть, пожертвовал возможностью вернуться ко мне, потому что был занят, воспитывая свою сестру, но это всё равно не объясняло, почему он ни разу не позвонил мне за прошедшие шесть лет. Вместо того, чтобы задать сложные вопросы, я сначала решила начать с лёгких. — Почему ты был у Лео этим утром?
— Однажды мы с Лео были друзьями, — ответил он, констатируя факт.
— Лео не заводит друзей.
— Нет, мы были друзьями. Мы с тобой провели слишком много времени, притворяясь, что мы не пара — это было ошибкой. Кстати, мы никогда не должны были скрывать наши отношения, и у меня была куча времени для общения с Лео. Как бы безумно это ни звучало.
— Но у вас с Лео нет ничего общего.
— И что? Мы оба были подростками. Играли в "Xbox" и таскали пиво из гигантского холодильника твоего папы. — Он хмыкнул, вспомнив об этом. — Нам не нужно было иметь много общего, чтобы быть друзьями. И если ты всерьёз задумаешься над этим, то поймёшь, что в душе мы не такие уж разные. У нас обоих один из родителей был небрежен, а второй отсутствовал. — Робби потянулся через стол и накрыл своей рукой мою. Жест поразил меня, но я не оттолкнула его. — Когда я ушёл, то и Лео причинил боль. Но, что я хотел сказать, так только то, что хочу, чтобы мы с ним снова стали друзьями. Я понимаю, насколько Лео важен для тебя, и хочу также исправить наши с ним отношения. Я победил его однажды, и хочу снова это повторить.
Я убрала свою руку. — Удачи с этим.
— Мне не нужна удача, — он пожал плечами и встал. — Я должен пойти и уложить Валери в постель. Дашь мне пару минут, пожалуйста? Нам всё равно нужно ещё очень о многом поговорить.
— Хорошо.
Робби кивнул и ушел в гостиную, и я услышала, как он говорит Валери, что пора идти спать. Прежде чем они исчезли, Валери подбежала ко мне и обняла во второй раз. — Спокойной ночи, Мэгги, — прошептала она, затем выбежала из кухни и побежала по коридору следом за отцом.