— Пожалуйста, вернитесь в свою спальню. Мы разберемся в ситуации.
Да как разберутся, если они даже собак не спешили отзывать? Я сорвалась с места и побежала к правому крылу. Ничего не понимала. Особенно того, как этот мужчина мог быть вором, если он помахал мне рукой? Какой вор решит грабить, если его заметили? Но сейчас на этом сильно не акцентировала внимание. В первую очередь думала о том, что этому мужчине нужно помочь.
Я без стука ворвалась в кабинет Ланге и сразу же сказала:
— Ваши собаки чуть не разорвали человека, а охрана не спешат вызывать скорую. Скажите им, чтобы поторопились. Ему нужна помощь, — я могла сама вызвать скорую, но до сих пор я не знала хотя бы приблизительный адрес этого особняка. Только район.
Я все еще была взбудораженная и меня трясло от увиденного, но, стоило мне произнести эти слова, как я поняла, что в кабинете Ланге были открыты окна и с улицы доносились душераздирающие вопли того бедного мужчины. Райнер явно не обращал на них внимания. Казалось, такое было для него привычным делом. Он сидел за столом и просматривал чертежи.
И так же, даже не посмотрев на меня, он спросил:
— Почему ты решила, что можешь зайти в мой кабинет?
— Вы сами вчера пригласили меня сюда. И сейчас не в этом дело. Там человек может умереть.
— Когда ты мне понадобишься, тебя приведут, — Ланге оторвал взгляд от чертежей и поднял голову. В этот момент с улицы донесся очередной истошный крик, от которого у меня сердце сжалось, но на лице Райнера не отобразилось ни единой эмоции. — Помни свое место и не лезь в чужие дела. Свободна.
Глава 8. Нарушить
Из окна донесся еще один крик изувеченного мужчины и я поняла, что, нет, из кабинета не уйду.
— Вызовите скорую помощь для этого человека, — сказала твердо и подошла прямо к столу Райнера. — Иначе я никуда отсюда не уйду. Ему нужен врач. Сейчас же.
Ланге продолжил изучать чертежи, полностью проигнорировав мои слова. Разве что сделал пометку карандашом. А у меня от этого безразличия, в груди начинали разгораться угольки злости.
— Он погибнет. Неужели вам совсем наплевать? — выпалила.
Рйнер ничего не сказал, но поднял взгляд своих пустых, стальных глаз. Именно он был последним предупреждением. Мне нужно было уйти. Сейчас. Немедленно. Но вместо этого я сжала ладони в кулаки и сказала:
— Какой же ты ужасный человек, — в это мгновение перешла черту, обращаясь к чудовищу на «ты». — Не могу понять, как твоя жена терпит тебя целых двенадцать лет. И то, что ты делаешь, против закона. Нельзя на людей натравливать собак. Я сейчас позвоню в полицию и тебе же будет хуже, — я лгала. Не могла вызывать полицию, по той же причине, что и скорую, но сейчас действительно хотела это сделать.
Я замолчала, увидев, как Ланге собрал чертежи и отложил в сторону, после поднялся с кресла. Было что-то странное в его механических действиях. Непреклонное. Такое, что слова забились комом в горле.
На миг мне показалось, что мужчина пройдет мимо меня и выйдет из собственного кабинета, но уже в следующую секунду тяжелая ладонь опустилась на мою шею сзади, резко сдавила и впечатала тело в стол, распластав на гладкой поверхности.
— Здесь только один закон, — холодно произнес Ланге. — Мой.
— Отпусти.
Я зашипела и задергалась, постаралась освободиться из жесткой хватки, но пальцы продолжали сжимать горло, а другая рука надавила на поясницу, окончательно фиксируя меня в ловушке. Нервное напряжение и злость моментально достигло предела, высекая искры, отправляя электрические разряды по телу.
— Этот человек вторгся на частную территорию, — отчеканил Ланге и намотал мои волосы на кулак, грубо дернул, принудив запрокинуть голову назад и взглянуть в распахнутое окно. — Тоже хочешь нарушить правила?
Мужчина истошно орал, а охранники, не спеша оказывать помощь, только наблюдали за мучениями. Потом он вдруг замолчал. Очень резко. Теперь тишина казалась гораздо опаснее прежней агонии. Два здоровяка подхватили обмякшее тело несчастного под плечи, поволокли прочь прямо по земле, будто мешок, они совсем не церемонились и не заботились о нанесенных собаками ранениях.
— И что ты со мной сделаешь? — я попыталась вырваться, но опять безрезультатно. — Собак натравишь?
Шея затекла. Грудь заныла от боли. Слишком сильно он вдавливал меня в стол, буквально выбивал кислород из легких. Близость Ланге необъяснимым образом будоражила. От него исходила опасность, но я не чувствовала страха. Только гнев.
— Нет, — его голос прозвучал над ухом, горячее дыхание обожгло кожу. — Для тебя будет другое наказание. Дай мне еще один повод.