— Не все коту масленица. И одного хватает выше головы. Ладно, Денис пока, — Андрей и Олег жили в одном доме, и им было по пути. Они перемахнули через забор на другом конце сада и встретились со своей учительницей с тяжелыми сумками в руках.
— Здравствуйте мальчики. Как отдыхается.
— Good Evening, Елена Михайловна. Отлично. Вам помочь.
— Ну, помоги те уж, кавалеры.
Олег и Андрей попихались, соревнуясь, кому достанется самая тяжелая сумка. Победил, конечно, самый проворный. Им оказался Олег.
— Как у вас дома? Как здоровье у родителей?
— Да все отлично Елена Михайловна.
— Странное лето в этом году, черт знает что происходит. Природа как с ума сошла. Смотрите телевизор?
— Не, некогда, гуляем сутками. А что такого случилось?
— Видели, какие в мире наводнения? Многие страны под водой. А насекомых в этом году как ни когда много. Саранча все посевы уничтожают. Оглянитесь, все кругом покрывается каким-то мхом. Даже ученые не видели ни когда такого вида, говорят какая-то новая разновидность мутации из-за плохой экологии. А что творится на улицах, Наркомания, помолодевшая преступность. Вы только мальчики не куда не суйте голову. Заклинаю вас. Сто раз подумай, один отрежь.
— Мы не маленькие, понимаем.
— Ну, молодцы. Вы, конечно, любите озорничать, но мы все в вашем возрасте были такими.
— На-сро-дамус предсказал конец света в этом году.
— Не Насродамус, а Нострадамус, ну вот я и дома, спасибо мальчики.
— Не за что, — они протянули сумки и увидели животный блеск в глазах учителя, мраморную кожу изрезали синие вздутые вены. Узкие полозки зрачков прожигали взглядом до самых костей, голос заскрипел, изрыгая слова, — Срок уже подошел. Вы должны…., - но они уже не чего не слышали, страх за считанные секунды унес их домой.
А Денис без происшествий добрался до дому, столкнувшись с мамой у дверей.
— Ты куда мама.
— В маркет, на утро хлеба нет. А ты без напоминания, сам не догадаешься домой вернуться.
— Но мам, темнеет поздно, лето ведь. Все гуляют.
— Все хоть на головах ходят.
Дома ждал папа, он пил чай на кухне.
— Денис. Посуда тебя ждет с обеда. Договаривались же, что посуда на твоей совести.
— Сейчас помою, — Хорошее настроение испортить было невозможно, воспоминания о бабке-панке веселило, и он в приподнятом расположении духа взялся за тарелки.
— Тараканы надоели. Развелось столько, что ночью некуда ступить.
— Это точно. Я даже видел, какие то мокрицы появились. А ты пап видел.
— Видел. И муравьи атаковали. Мы тут с мамой решили вытравить всю эту гадость. Я купил специальный гель от тараканов и мелок, — Отец рассказывал очень серьезно об этом трудном деле, — Сам стал мазать мелом стены, а маме дал тюбик, чтобы она наставила маленькие точки. Вот посмотри на эти маленькие точки, — он указал кивком головы на место на стене под вытяжкой на кухонном гарнитуре. Денис обернулся и увидел огромные кучки геля наставленные через каждый сантиметр. Эффект неожиданности, на который рассчитывал отец удался на славу и они оба повеселились.
— Не чего себе точечки.
— Самое интересное, тараканов не видно не живых, не мертвых. Они, наверное, испугались таких куч.
— Да. Посмотрели на них и подумали, что здесь живут люди опасные, делать здесь нечего. И смотались к сосе…., - Денис не договорил. Тарелка вывалилась из рук, и он с ужасом стал наблюдать за отцом. Через мгновение перед ним стоял монстр, и от его голоса зазвенела посуда.
— Срок уже подошел. Вы должны собраться двадцать второго июня все вместе, в той же комнате, и я вам дам указания. Выполнив их, вы обретете настоящее могущество, настоящую силу. Вам будет подвластно не только время, но и пространство, все силы мира встанут вам на службу. Помни двадцать второго июня. Иначе вы потеряете даже ту малость, что имеете сейчас. За все нужно платить. Помни. Двадцать второго.
Бледность с лица отпрянула и появился легкий румянец. Радужная оболочка глаз приняла естественный цвет.
— Ты что на меня так уставился как Ленин на буржуазию, — спросил уже папа. Черт, голова, что-то заболела, да так сильно. Не слышишь, что ли? В дверь звонят. Иди, открой, мама пришла. Да не стой как истукан.
— Хорошо, — Денис вышел из оцепенения. Голос его дрожал и на ослабших ногах он пошел открывать дверь.
— Что с тобой. Ты как приведение. Не заболел случайно. Дай, пощупаю лоб, — встревожила маму бледность сына.
— Все нормально. Просто спать хочу.
— Оля, где таблетки от головы, череп сейчас треснет, — крикнул из зала копошащийся в аптечке отец.