Откуда он знает мой домашний адрес?
— Испугалась?
— Чего?
— Меня, раз сказать даже нечего.
— Мурат, что происходит?
— Кать, спустись на улицу. Я хочу поговорить.
— Ты с ума сошел? — обернулась назад. Посмотрела на дверь, перевела взгляд на окно. — Муж дома. Как я выйду?
— Когда он уйдёт на работу. Давай, кот, я жду тебя.
Мурат завершил вызов, не дожидаясь моего ответа. Я снова взглянула вниз, пытаясь увидеть Шахина. Но не увидела. А затем из коридора донёсся шум — Руслан собирался на работу.
Накинув на плечи халат, я вышла из спальни и поплелась в ванную комнату. Башаров загородил весь проход, став поперек моей дороги.
Руки в бока расставил, глазами скользнул по моему телу, задержался на груди.
— Руслан, пройти дай, — потребовала я.
— Кто тебе звонил?
— Что? — я услышала с первого раза, но переспросила — не могла поверить, что Башаров имел такую наглость спрашивать о таком!
— Я слышал, у тебя звонил мобильный.
— И что? Тебе-то какое дело?
— Я муж твой, Кать. Имею право знать.
— Муж, — глаза закатила. — Объелся груш. И имеет он не право, а мою подругу Риту. Так что, Башаров, своё право знать Вы утратили. Пройти дай.
Он не сдался. Клещами вцепился в мою талию. На себя рванул. А в глазах такой огонь загорелся, что я, грешным делом, подумала, ревнует. Да чего бы ему ревновать? Он же сам сказал, разлюбил и полюбил мою лучшую подругу. Драма по классике, да.
— Кать, у тебя кто-то появился?
Взглянула на Руслана снизу вверх. Я же не глухая, нет. Он действительно спросил и мне это не послышалось.
— Быстро же, — ухмыльнулся. — И кто он такой? Кать…
Руслан тряхнул меня за плечи, а затем неожиданно придавил к стене. Руки расставил по бокам от моего лица. Коленом раздвинул мои бедра в стороны.
Властный весь такой. Злой.
Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться в голос. Господи… Какое жалкое зрелище наблюдать за ревностью мужа. Он же ведёт себя глупо. Разве не понимает этого?
— Башаров, ты ведёшь себя глупо. Что за дурацкий приступ ревности?
Теплая ладонь легла на мою щеку. Я удивлённо повела бровью и криво усмехнулась, мол, а это что за игры.
Не успела ничего сказать, как Башаров обрушил на мои губы жёсткий поцелуй. Жадно посасывал кожу, пальцами давил на скулы, чтобы приоткрыла рот.
Руки в кулаки сжала и стала ими стучать по широкими плечам мужа.
— М-м-м, — протяжно замычала, но в Башарова будто демон вселился. Он задрал мой халат до пояса, а рукой скользнул в трусики…
Катя вышла из подъезда и стала вертеть головой по сторонам. Хотел посигналить ей, обратив внимание на тачку, но в последний момент передумал. Решил подойти сам. Пока Катя искала глазами мою персону, я подобрался к девушке со спины. Руками закрыл ей глаза.
— Мурат, — тихо произнесла Авдеева, и я убрал руки. Катя резко обернулась. Губы поджала, нахмурила лоб. — Как ты меня нашёл?
— Ты живешь по прописке.
— Видел мой паспорт?
Согласно кивнул головой. За руку потянул, и она пошла. Пока направлялись к моей машине, я сто раз успел ощутить дурацкий разряд тока, химию или как называют эту херню, когда влюбляешься? Влюбился в Катьку больше, чем в юности. Какой она стала… Царица. Нет, богиня. Красивая. Большие голубые глазища, как облака на небе. Черные пушистые ресницы. Широкие тёмные брови. Небольшой курносый нос.
— Куда ты меня везёшь?
— Скоро узнаешь. Садись, Катюша.
Не села. Стала напротив открытой дверцы машины, как вкопанная. Руки на груди скрестила. Меня таким ледяным взглядом смерила, что глаз дёрнулся.
— Кать… Ну что не так?
— Шахин, я не поеду, пока ты всё не объяснишь. Что происходит? Как ты оказался в столице? Почему преследуешь меня?
— Поехали.
— Стой! — выставила руку вперед. — Отвечай на мои вопросы.
— Потом отвечу. Поехали.
— Сейчас отвечай, иначе я не сдвинусь ни на сантиметр, понятно тебе?
Я закатил глаза и засмеялся. Упрямая ослица. Какой была, такой осталась. Ну не силой же её запихивать в тачку. Ведь может и отпор дать.
— Ладно. Я приехал по работе. Тебя не преследую на самом деле.
— Почему у меня такое ощущение, что ты врёшь?
— Может, тебе просто этого хочется?
Подмигнул. Обнял Авдееву за талию, а затем опустил ладони чуть ниже поясницы. Её щёки тут же вспыхнули алым румянцем.
— Мурат, отпусти.
— Нет. Сейчас еще целовать начну.
— На нас соседи смотрят.