Сложнее всего было обеспечить ополчение оружием — оно ведь предназначалось действующей армии. Добровольческие дивизии можно было вооружить лишь на 20–25 процентов — вот почему нередко рассказывают об «одной винтовке на четверых».
…Народу здесь было видимо-невидимо, и особенно бросалось в глаза, что это в большинстве своём пожилой народ. Молодых было мало, очень мало, а вот морщинистых, толстых, седых было вполне достаточно…
…— Воевать нужно, — сказал Тележка. — Вам понятно? Нужно воевать, а мы что? Грыжевик да хромой, младенец да старик, да изжога…
Бойцы московских рабочих батальонов (внизу: инженер В.П. Иванов и машинист метро Д.С. Дьячков; фото Александра Устинова, ноябрь 1941). Вверху: пёстрое вооружение ополченцев: винтовки Лебель 1886/93, польский ручной пулемёт WZ28 и немецкий станковый пулемёт MG08.
В то же время в Москве было огнестрельное оружие — в военных учебных заведениях, штабах, тыловых частях, в Осоавиахим[13]. В их запасах были даже ручные и станковые пулемёты. В ополчение направили весь запас иностранного оружия, хранившийся ещё со времён Гражданской войны.
«…В пути нас догнали первые машины с обмундированием и вооружением. Так как мы были вновь сформированной дивизией ополченцев, то и вооружали, и обмундировывали нас на ходу. По дороге подъезжали машины, колонна останавливалась, быстро сбрасывали тюки, и тут же нам выдавали их содержимое. Вначале мы были пёстрой, разномастной колонной, винтовки нам дали польские, потом немецкие старого образца, патронов к ним не было. Вот на марше и получали мы день за днём всё необходимое для войны. Получили наши винтовки „СВТ“, десятизарядные; получили обмундирование, его сначала на всех не хватило, но постепенно все получили гимнастёрки, брюки, обмотки, ботинки…
…Наконец четвёртый день пути, и нас осчастливили, сняли с машин тяжёлые английские пулемёты „Гочкисы“ и к ним комплекты коробок с лентами, набитыми патронами. Нести теперь стало совсем невмоготу. Щит пулемёта, тяжелейший, несёт один, „ноги“ — другой, патроны — третий и четвёртый. Так же поступали с миномётами и запасом мин к ним. Пулемёты тоже разбирались и распределялись между бойцами. Тяжёлые станковые пулемёты, ротные миномёты, боеприпасы — всё было погружено на спины солдат, а переходы тяжёлые, длительные, пятьдесят-семьдесят километров, и несёшь всё, что полагается солдату, плюс всё, что должно ехать в обозе, и то, что размещалось на каждом, было трудно поднять, если всё сложить на одеяло и завязать в узел. Ко всему мы были обвешаны гранатами и бутылками с горючкой для борьбы с танками. Сделалось совсем не под силу держаться целый день на этой добела раскалённой, посыпанной белой мукой пыли дороге. Но мы всё шли и шли, оглашая воздух песнями…»[14]
Девушки-ополченки готовятся к отбытию на защиту Москвы. 1941 (фото Ивана Шагина).
В середине июля начались бои под Смоленском. Войска Резервного фронта, а в их числе и дивизии народного ополчения, были направлены на строительство Можайской линии обороны.
Там и состоялись первые «встречи» с врагом, например такие:
«…Движется дивизия к фронту, вечер с догорающей зарёй, пыль розоватая тёплая висит над дорогой, полностью занятой колоннами войск, ещё не обстрелянных, идущих к передовой. Вдруг на тропинке за бруствером появляются два мотоциклиста в зеленоватосерых френчах с засученными рукавами, в стальных тупых касках, с чёрными автоматами на шее. Не сбавляя скорости, они продолжают двигаться навстречу колонне, один кричит, обращаясь к идущим:
— Сколько километр Москва? — И оба заливаются смехом.
Идущие в колоннах оборачиваются, улыбаются и продолжают идти. Внезапно раздалась длинная очередь, и мотоциклисты, перекинувшись через голову, упали, одна машина продолжала биться в судорогах по земле, яростно крутя колёсами»[15].
К сентябрю в дивизии народного ополчения стало поступать и современное оружие — например, Ленинская дивизия получила около 200 автоматов, более 200 пулемётов, 33 орудия калибра 76 мм, двенадцать 88 мм и пятнадцать 55-мм миномётов. В 60-й дивизии появились даже танки — 15 лёгких плавающих Т-37, Т-48 и Т-40.
К началу октября дивизии ополчения были оснащены примерно так же, как другие соединения Красной Армии. Общими были и изъяны — не хватало средств связи, автотранспорта. Вовсе отсутствовала артиллерия крупных калибров.
26 сентября 1941 года командование Резервного фронта присвоило всем ополченским дивизиям наименования кадровых стрелковых дивизий. Под этими номерами дивизии народного ополчения прошли от Москвы до Восточной Пруссии.