-Хорошо, матушка, - покорно отозвалась Аннет, которой не могло прийти на ум спорить или протестовать. Слово родителей - закон!
-Ты как будто не удивлена, дочь? - проницательно заметил отец, почему-то избегая называть ее по имени и обращаясь излишне церемонно.
Аннет слегка покраснела, словно уличённая в чем-то неблаговидном, и смущено пожала плечами, опуская взгляд:
-Я... догадалась, отец...
-Что ж, такая сообразительность похвальна! - скупо обронил граф и вернулся к своей газете. Казалось, он совершенно уверен, что уделил дочери должное внимание.
Пару минут Аннет без аппетита ковырялась в своей тарелке, потом рискнула спросить:
-А кто станет моим избранником?
-Сын графа Адриана де Либóн - ответила мать и поспешно добавила: - Хорошая партия! Адриан де Либóн - человек видный...
Аннет почудилась нотка сомнения в голосе матери. Девочка вопросительно взглянула на женщину, и та после паузы неохотно призналась:
-Он незаконнорождённый... Мариус де Либóн. Но его отец и мать очень, очень знатные люди! Он полусирота.
Аннет сделалось дурно, под ложечкой неприятно засосало. Она не слишком хорошо разбиралась в вопросах деторождения, однако твердо знала, что Церковь осуждает внесемейные любовные связи. Значит, ее будущих супруг рожден во грехе? И она обречена разделить его грех? Несправедливо!
Это восклицание почти соскользнуло с ее губ, девушка лишь усилием воли удержала его на кончике языка - сказывалось воспитание, убеждающее слепо покоряться воле родителей. Впрочем, мать как будто угадала ее мысли (что было несложно) и против ожидания отнеслась к тревоге дочери с сочувствием.
-Господин Мариус будет хорошим мужем, - чересчур убежденным тоном произнесла она, так, словно хотела одними лишь интонациями голоса убедить и себя, и дочь в справедливости собственных слов. - Он молод, силен, знатен... у него чудесные перспективы на военном поприще!
Мать восхваляла его, как рыночный торговец - залежалый товар, который мечтает поскорее сбыть с рук незадачливому покупателю. Девушка почувствовала эту неискренность и упрямо выставила подбородок.
-Но почему именно он должен стать моим мужем, мама? - рискнула спросить Аннет, покосившись на отца, казалось, всецело поглощенного чтением.
Увы, то было ложное впечатление! Граф отложил газету и грозно взглянул на дочь. Брови его сурово сошлись над переносицей.
-Не спорь со старшими, девочка! Нам лучше знать, кому следует стать твоим супругом.
На этом в разговоре была поставлена жирная точка - к облегчению графини и досаде дочери.
...Подготовка к свадьбе, в конце концов, захватила Аннет, хотя девушка участвовала в процессе весьма опосредованно. Особенно увлек ее выбор подвенечного наряда, украшений и прически. В монастыре уделом послушниц были скучные, излишне чопорные форменные платья, и о роскошных туалетах и балах оставалось лишь мечтать. Немудрено, что теперь шестнадцатилетнюю невесту пленило богатство тканей и ослепило сияние фамильных драгоценностей, коими ее дразнили, пускай и невольно, многочисленные помощницы, нанятые матерью заниматься предстоящим торжеством. У Аннет захватывало дух при мысли, как шикарно она будет выглядеть в знаменательный день; это немного примиряло ее с уготованной родителями судьбой. Тем более что и жених, как убеждала саму себя девушка, не так уж плох: незаконнорожденный, правда, но зато - любим и признан своим отцом, несмотря на юный возраст- участвовал в сражениях и добился успеха! Да и судя по портретам - хорош собой...
Аннет представляла себя в роли хозяйки и матери, клятвенно обещая, что своих-то дочерей непременно станет обучать дома. Воображала, как обустроит дом, как будет принимать гостей по средам или четвергам. Как будет строго следить з слугами... и многое, многое другое приходило на ум девушке - все, кроме самой темной, самой чувственной стороны семейной жизни. И по мнению многих мужчин - наиболее важной...
Не то, чтобы Аннет была совершенно несведущей в вопросах пола... однако следовало признать, что ее познания носили весьма приблизительный, обтекаемый характер и во многом оставались невежественными. В монастыре этой теме уделяли прискорбно мало внимания, полагая, что женщине гораздо полезнее владеть навыками домоводства - остальное приложится! К счастью, графиня де Монси́ придерживалась иного мнения и решила всосполнить сей досадный пробел, наняв для дочери незадолго до свадьбы особую компаньонку. К услугам этой невзрачной дамы, вдовы средних лет, нередко прибегали щепетильные мамаши, желающие подготовить своих наивных дочерей к тяготам семейной рутины. Во всех смыслах!
-Но я столько лет обучалась в монастыре! - отчаянно заспорила Аннет, вовсе не обрадовавшись идее снова что-то зубрить и постигать. Она-то надеялась, что эта часть жизни осталась в прошлом!
Мать, непривычно сконфуженная, ответила уклончиво:
-Не мешает повторить! И потом, госпожа Боварси не собирается обучать тебя пению или французской грамматике!
-Чему же тогда? - нахмурилась девушка, с удивлением присматриваясь к порозовевшей матери, румянец которой проступил даже сквозь пудру.
-Ах, дорогая, есть столько вещей, которым не способны обучить монахини! - всплеснула руками женщина. - Они дамы религиозные, посвятили свою жизнь служению Господу. Ты же свою посвятишь мужу и детям!
"Зачем тогда было отправлять меня в монастырь!" - мрачно подумала Аннет, однако вслух выражать недовольство не стала. Да и смысл, если дело сделано?
-Тебе, конечно, привили светские манеры и навыки этикета, но госпожа Боварси поможет отточить их, расскажет разные важные мелочи... - продолжала графиня, старательно отводя взгляд. - Она, правда, не совсем леди, ее происхождение скромнее нашего, но в вопросах светской жизни разбирается превосходно!
Так в ее жизни появился новый персонаж - немного занудная госпожа Боварси. Особа скучная и без изюминки, она изрядно разочаровала Аннет, составившую по рассказам матери совсем иное представление о будущей компаньонке - ей рисовался образ элегантной светской львицы, ухоженной и благоухающей. О, как далека была реальная Боварси от придуманного ее ученицей типажа!
Никакой практической пользы Аннет тоже не получила - госпожа компаньонка, скорее, мешала, чем помогала, иногда рассказывала что-то совершенно бесполезное, а к деликатной теме, волновавшей мать, едва ли подступилась. Немолодая вдова лишь сильно смутила бедную невесту, оставив у той впечатление, будто ее ожидает нечто болезненное, жутко неприличное, но необходимое - терпи и покоряйся!