Облегчение оседает в моей груди, и колено Кайла снова задевает мое под столом. Когда я встречаю его взгляд, в нем чувствуется тепло, и мое сердце замирает. На какую-то долю секунды я забываю о нашем вчерашнем разговоре, потому что мне кажется, что мы в одной команде, и так здорово добиваться чего-то вместе. Но когда я отвечаю ему улыбкой, он возвращает взгляд к своей тарелке, запихивая в рот картофель фри.
— Знаешь что? — говорит папа после паузы. — Если ты считаешь, что история здания — это его самая важная особенность, то давай сделаем все правильно. Вместо квартир мы сохраним первоначальную планировку как единого дома и продадим его как историческую реставрацию с современными штрихами.
Я удивленно моргаю. Кайл, конечно, был прав — отец ему безоговорочно доверяет. Я не могу не улыбнуться, зная, что нам не придется терять очарование дома.
— Я думаю, это отличная идея. — Кайл тоже ухмыляется, явно взволнованный тем, что папа с ним согласен. — Тогда вместо того, чтобы быть похожим на все остальные нью-йоркские дуплексы или многоквартирные дома, он будет выделяться как прекрасный семейный дом.
— Именно так. — Папа кивает. — Я попрошу риелтора приехать и встретиться с вами. Может, он что-нибудь посоветует.
— Не помешает, — соглашается Кайл. — Он может дать нам оценку, прежде чем мы начнем строительство, чтобы мы могли увидеть, сколько мы добавим стоимости.
— Я организую это, папа, — предлагаю я, все еще чувствуя потребность доказать свою правоту. — Дай мне знать, с какой компанией ты хочешь работать, и я позвоню им.
Мама с улыбкой нарезает листья салата. — Кто знает? Возможно, ты сама захочешь купить дом, Вай.
Я смеюсь, наконец-то размышляя о своем обеде, когда разговор окончен и мой желудок успокоился. Как будто я могу позволить себе дом здесь. А как же работа? Я вернусь на Западное побережье, как только найду другую работу.
При мысли о том, что я снова уеду из Нью-Йорка в Калифорнию, меня охватывает забавное чувство. Я всегда считала, что это небольшая цена за мою карьеру, но с тех пор, как я вернулась в город, я вообще не думала о Кремниевой долине. Я определенно не скучаю по ней, даже если мне не хватает настоящей работы.
Я выкинула эту мысль из головы и сосредоточилась на обеде. Нет смысла думать обо всем этом, пока я занимаюсь этим проектом. Мне нужно сосредоточиться и убедиться, что папина вера в меня не совсем ошибочна.
13
Кайл
Проживая с Вайолет, я узнал о ней несколько вещей. Не то чтобы мы действительно жили вместе: по вечерам я стараюсь оставаться наверху, так что мы проводим вместе не больше времени, чем раньше, но я заметил то, чего не замечал раньше.
Например, то, что она, кажется, никогда не ест нормально, или то, что она почти не спит — я знаю это, потому что вижу, что у нее горит свет, когда я выхожу на пробежку рано утром, а иногда и поздно ночью, если не могу заснуть, — или то, что она работает круглосуточно. Как-то раз я спустился за зарядкой для телефона в 11 вечера, а она все еще была там, возилась с таблицей Ганта, книги рассыпались по столу, голубой свет ноутбука придавал комнате жутковатое сияние. Она никогда не выключается.
С момента обеда с Ричем и Ди прошло три дня, а мы с Вайолет все еще держались на расстоянии друг от друга. Не знаю, поняла ли она, что я пытался сказать тем вечером — то, что не сказал, — и я стараюсь не думать об этом. Она права: нам нужно сосредоточиться на проекте, а потом вернуться к обычной жизни.
Я был занят со съемочной группой, с которой я только что закончил. Это довольно приятная компания: два парня за шестьдесят по имени Боб и Дейл, у которых большой опыт в подобных реставрационных проектах, молодой парень примерно возраста Вайолет по имени Фил, который довольно зеленый, но быстро учится, и парень за сорок по имени Райан, который немного шутник. Они трудолюбивы, слушают, что я говорю, и я еще не видел, чтобы кто-то из них косился на Вайолет, так что я доволен.
Сегодня мы начинаем обшивать стены спальни наверху, после того как снесли всю поврежденную штукатурку. После часа работы я снимаю пояс с инструментами и оставляю ребят, чтобы встретиться с Оуэном, риелтором, к которому Вайолет обратилась по предложению Рича.
Вайолет уже стоит у двери, когда он появляется, и я веду его внутрь, как только появляюсь в фойе. Оуэну на вид около двадцати лет, он одет в чистый костюм темно-синего цвета и такие блестящие туфли, что я могу увидеть в них свое лицо. У него светлые волосы, зачесанные на одну сторону с помощью неумеренного количества средства для волос, и четкая челюсть. Я не слишком мужественен, чтобы признать, что он симпатичный парень, и по тому, как Вайолет следит за ним в дверном проеме, я вижу, что она тоже это заметила.