— Господи, — бормочу я вслух, когда на меня льются потоки воды. Я прислоняюсь к стене душевой кабины и трахаю свою руку, представляя, какой мягкой будет ее кожа, какими сладкими будут ее стоны, как ей понравится, когда к ней прикасаются. Я позволяю фантазии снова взять верх.
— Ты нужен мне здесь.
Она берет мою руку и опускает ее между своих ног. Мои пальцы касаются ее влажного тепла, и я стону.
— Да, — дышит она, когда я обвожу ее клитор, поглаживая, проталкивая внутрь ее тугую влагу, а затем снова обвожу.
— Я больше не могу ждать, — рычу я, отталкивая ее назад на подушку и забираясь на нее. — Мне нужно почувствовать тебя.
Я раздвигаю ее бедра и с низким стоном погружаюсь в ее идеальную плотность. Ее киска обхватывает мой член так, будто ждала меня, будто я наконец-то вернулся домой.
— О Боже, Кайл.
Ее рот находит мой, и наши языки сталкиваются, пока наши тела качаются вместе. Ее губы такие сладкие, и я упиваюсь ее поцелуем, сильно толкаясь. Она стонет, когда я меняю угол наклона, проникая глубже.
— Тебе нравится, милая?
— Да. Черт, да.
Я сжимаю ее руки над головой, и она смотрит, как я беру контроль над ней, прижимая к себе и сильно вколачивая.
— Да, да, да, — задыхается она, ее бедра выгибаются подо мной. — Я сейчас кончу.
Это все, что требуется. Я кончаю так чертовски сильно, представляя удовольствие на ее лице, ее ноги, обхватывающие меня, когда я глубоко зарываюсь в нее.
Звук воды, бьющей в ванну, возвращает меня в чувство. Моя грудь вздымается, когда я смываю с себя воду, чувствуя лишь малую толику того удовлетворения, на которое я надеялся. Больше всего я чувствую себя грязным, неспокойным, как будто переступил черту, которую не должен был переступать.
Я выключаю душ, вытираюсь насухо, натягиваю свежие трусы-боксеры и со вздохом опускаюсь на надувной матрас. Я достаю телефон, чтобы проверить время, а там меня ждет сообщение.
От Рича.
Как будто он знал, чем я занимаюсь, и хотел напомнить мне, что я полное ничтожество.
Рич: Как насчет завтрашней ранней игры в рокетбол?
Чувство вины пронзает меня, когда я смотрю на его слова. Меньше всего мне хочется встречаться с другом утром, зная, что я только что вообразил, как поступил с его дочерью.
Кайл: У нас много работы по дому.
Я отправляю свое неубедительное оправдание, надеясь, что он оставит это без внимания. Если Ричард что-то и понимает, так это работу.
Рич: Давай. Это наш последний шанс перед тем, как мы с Ди уедем за город завтра вечером.
Черт. Я и забыл, что они уезжают из города на две недели. Рич должен встретиться с несколькими клиентами в Бостоне, и Ди уговорила его устроить летние каникулы на Восточном побережье. Как она уговорила Рича согласиться на такой большой отпуск, ума не приложу.
Я вздыхаю, уступая подруге.
Кайл: Хорошо. Обычное время и место?
Мы играли еженедельно, когда я жил в городе, так что он поймет, о чем я.
Рич: Увидимся.
Я бросаю телефон на кровать и ложусь на спину, глядя на потолок, на штукатурку, которая все еще нуждается в ремонте, но я даже не могу найти в себе силы, чтобы заботиться об этом. Все, о чем я могу думать, — это о том, как я завтра буду смотреть Ричу в глаза.
18
Кайл
Я вбиваю мяч в стену и сразу же чувствую себя лучше.
— Вот он, — говорит Рич, когда моя подача рикошетом отлетает от передней стены и пролетает мимо него. — Я смотрю, он такой же острый, как всегда.
Я смеюсь, ловлю мяч и готовлюсь подавать снова. Я давно не брал в руки ракетку, не говоря уже об игре, но быть снова здесь, с Ричем, приятно. Когда я уезжал из города, я пытался вырваться из суматошной жизни, которую сам для себя построил. Я не понимал, что еще потеряю в процессе.
На этот раз Рич не промахивается, и мы несколько минут играем в ралли, уклоняясь друг от друга и следя за мячом, летящим по корту. В конце первой партии мы останавливаемся, чтобы перевести дух.
Рич с улыбкой достает свою бутылку с водой. — Как дела в доме?
— Хорошо. — Я осматриваю ракетку, отказываясь встретиться с ним взглядом. Как будто что-то в моих глазах может выдать то, что я сделал прошлой ночью, и Рич поймет, какой я на самом деле плохой друг.
— Ты присматриваешь за моей девочкой?
Несмотря на себя, я чувствую укол ревности от того, что Рич называет Вайолет "своей девочкой".
Потому что она и есть его девушка — она его дочь, черт возьми.