– Все зря, милая.
Кэш подняла лицо и тут же бросилась к женщине, обнимая ее и накрывая своим телом. Она не может сдаться и должна сделать все что в ее силах, чтобы спасти ее.
Умирать гораздо легче когда ты не один и этот Кто-то держит тебя за руку, быть может обнимает и говорит:
– Все будет хорошо, Маргарет.
Мир превратился в камнедробилку, стало темно, оглушающе громко, легкие втянули в себя пыль, Кэш пыталась откашляться, но ее смяло, словно баночку из-под Coca–Cola; грохот стоял такой, что разрывал барабанные перепонки, со всех сторон падали камни и блоки все быстрее и быстрее. Они внезапно рухнули вниз – Кэш продолжала держать женщину в руках, где-то наваливаясь на нее, с силой сжимая в своих объятьях, цепляясь в одежду и отказываясь отпускать ее, в попытке защитить всем телом.
Это было глупо и никак бы не помогло ей, но Кэш ничего не могла поделать с собой.
Может быть она и бессмертная, но уж никак не человек из стали, микросхем и программного кода. Да, ее тело расплющит, раздробит, размажет и даже возможно расчленит, но ведь это шанс спасти ту, что все еще хотела увидеть своих внуков, переехать к ним и разводить астры в солнечном штате Флорида.
***
Александр продолжал набирать ее номер. Раз за разом. Садилась батарея, но ему было все равно. Шли гудки невероятно долгие, выматывающие в своем ожидании. Он ходил среди людей, всматривался в лица женщин, прислушивался к мелодиям, что звучали то тут то там от дозвонившихся близких, Кто-то отвечал на звонки, но в его телефоне были лишь гудки.
Он так и не увидел ее среди спасшихся в тот день.
“Героиня!”
Лекс злился на нее. Кажется, это вторая или первая стадия перед принятием неизбежного.
Она сделала все по–своему, не услышала его слов, увещеваний или не смогла перешагнуть через свою совесть. Лекс не смог вернуться к ней только лишь потому, что какой-то идиот столкнул его вниз, и он чуть было не впечатался в асфальт, чудом не сломав себе шею. Сращивать позвонки ужасно неприятное занятие. Ему бы долго пришлось лежать на земле, изображая из себя мертвого, пока бы не представилась возможность встать и уйти.
Оставалась надежда, что девушка жива, пусть и погребена под завалами. Во всяком случае Лекс верил в это, судя по тому, что ее мобильник продолжал принимать звонки.
– Привет! – в трубке раздался встревоженный голос Кристофера. – Ты успел выбраться из здания?
– Да. Иначе я бы не говорил с тобой.
Довольно резко ответил Лекс другу, даже не подумав извиниться за свой тон –не в том он настроении.
– Где ты сейчас?
Кристофер знает, что всему есть объяснение и на все есть причины, а если учесть что Лекс только что выбрался из торгового центра, оставшись при этом целым и невредимым, то тем более такое настроение более чем оправдано.
– Я с южной стороны Северной башни. Найдешь меня там, – Лекс сбросил звонок, посмотрев на небо.
В голубой вышине с еще не осевшей пылью шныряли вертолеты самых разных ведомств, на самой окраине, не решаясь приблизиться, еще несколько – наверняка это телевизионщики, не получившие добро на съемку
Ему показалось что Кто-то звонит, он взглянул на телефон – экран был пуст. Входящие, пропущенные звонки показывали кого угодно, но только не ее номер. Он поспешил увековечить ее имя в записной книжке, назвав Булочкой.
Ощущение оказалось фантомным.
Мужчина убрал телефон в карман брюк, с силой сжимая его, так что под рукой что-то хрустнуло. Только тогда он разжал пальцы. Не хватало еще чтобы она позвонила, а он не смог ответить на вызов. Лекс смотрел перед собой, глядя на то, как оседает пыльное облако, сквозь которое не было видно ничего и никого.
Кэш была где-то там и Лекс чувствовал это.
Во рту ощущался непрекращающийся привкус горечи, вместе с песчинками пыли и сухостью во рту.
Ему обязаны жизнью сотни людей, а ему плевать на них. Люди умирают каждый день, хорошие и плохие.
Она же хотела спасти их всех и попыталась сделать это, а в итоге погибла сама.
Кто она ему? Никто. Просто женщина. Вкусно пахнущая. Дерзкая… Он знаком с ней пару часов и не может выкинуть из головы.
Ему все равно на всю эту визжащую толпу вокруг. Алекс хочет, чтобы жива была она.
Он видит ее улыбку и как она жмет плечами, говоря: "ничего".
Жизнь вновь сыграла с ним злую шутку, впрочем, у этой сеньориты других и не бывает.
Глава 5
Тьма.
Боль.
Мелодия звонка.
Крик.
Пустота.
Кэш сбилась со счету сколько раз она приходила в себя. Каждый раз это мгновение превращалось в одну сплошную, разрывающее сознание боль. Она выныривала из забытья, оживала, видела перед собой темноту, не могла пошевелиться и вновь отключалась.