Я выяснила, что он работает неподалеку от Ковент-Гарден, и пару вечеров подкарауливала его, чтобы узнать, куда он любит ходить. Оказалось, что он предпочитает один определенный бар, который я проверила после его ухода, и он оказался идеальным местом.
В тот день, когда я решила привести план в действие, я взяла отгул на работе с середины дня, чтобы успеть съездить домой и подготовиться. Я понимала, что у меня будет один-единственный шанс на успех, и не хотела, чтобы что-то пошло не так. Я заметила его и его приятеля, едва вошла в бар, и подождала у стойки, пока не освободится столик по соседству с ними. Единственной проблемой были мужчины, подходившие и предлагавшие угостить меня. Я нацепила самую непроницаемую маску и холодно отшивала их, многозначительно поглядывая на Бена, пока наконец-то — наконец-то! — его приятель не заметил меня.
Он был так счастлив, что для нас нашелся столик в том ресторане, куда он меня отвез, пребывая в блаженном неведении, что это было то самое место, где у нас с Питером прошло первое свидание. Ничего не скажешь — ирония судьбы.
Той ночью я отправилась к нему домой и постаралась, чтобы он получил лучший секс в своей жизни, сделав все, чтобы увлечь его настолько, чтобы он даже не задумался о предохранении. К утру я уже знала, что подцепила его и теперь не скоро вернусь в свою обшарпанную квартирку.
Глава девятнадцатая
Пока мы были только вдвоем, пока Бен с видимой радостью исполнял мои распоряжения, все шло прекрасно. Проблемы возникали лишь тогда, когда в наш мирок вторгались другие. В компании других людей он всегда немного менялся, и частенько после мы ужасно ссорились.
Начать с того, что он хотел, чтобы мы проводили кучу времени с его сестрой, или с его друзьями, или, что еще хуже, с родителями. Я не хотела, чтобы Питер видел меня во время беременности, потому что казалась себе толстой и некрасивой. Хотя я и знала, что бывшая Бена, Шарлотта, по внешности мне и в подметки не годилась, но она была довольно стройной, и мне не хотелось невыгодных сравнений наших фигур.
Поэтому я дала понять, что предпочитаю проводить время только вдвоем, и, хотя на это ушло какое-то время, он понял намек. Во всяком случае, в отношении несносной идеальненькой сестрички. Перелом произошел тогда, когда однажды вечером по пути из ресторана он сказал, что хочет заглянуть к ней и поздравить с днем рождения.
Я устала и была сыта по горло, и меньше всего хотела ее видеть. Она была до невозможности скучна, а я и так наслушалась восторгов в ее адрес от Питера, который, похоже, просто боготворил ее. Он раз двадцать рассказывал мне, что она окончила Оксфорд и была невероятно умна и успешна. Я всегда воспринимала это как шпильку в свой адрес, ведь я так и не поступила в университет и едва не провалила выпускные экзамены в школе. Впрочем, этого я ему не говорила. Я походя упоминала «универ» и сразу меняла тему разговора, если он начинал задавать лишние вопросы о моем прошлом. К счастью, он был довольно эгоцентричен, поэтому по-настоящему не расспрашивал.
И вот, когда Бен повел машину в Фулхем, к маленькому домику с террасой, в котором жила Эмма, хотя я сказала, что не хочу ее видеть, потому что он заскочит «всего минут на пять», я вышла из себя.
— Нет! — закричала я так, что он даже подпрыгнул в водительском кресле. — Я плохо себя чувствую и хочу домой!
Бен тяжело вздохнул.
— И не вздыхай так! Не смей заставлять меня думать, что это я виновата, что беременна и хочу поскорее лечь.
— Любимая… — начал он, положив ладонь мне на колено.
Я резко сбросила его руку.
— И не «любимкай» мне! Тебе вообще плевать, что я чувствую!
Бен насупился:
— Это неправда. Ты знаешь, что для меня ты всегда на первом месте, и я очень о тебе забочусь. Но у Эммы сегодня день рождения, и я всегда находил время встретиться с ней в этот день хотя бы просто для того, чтобы подарить ей открытку по пути домой.
— О да… Уверена, чертова святая Шарлотта половину жизни убила на то, чтобы подластиться к твоей идеальной сестричке. Так вот, я — не Шарлотта и считаю Эмму высокомерной занудой. Она даже не скрывает того, что обо мне думает.