— Моя эмили, прошу поверь мне. Времени почти нет. Челнок-капсулу я подготовил, кислород и заряд в норме. Одежда и питание на первое время есть. Прошу тебя не открывай капсулу без нужды, когда приземлишься, люк для дыхания откроется автоматически. Я вылетаю следом, но могу задержаться. Мой отец получил сигнал, я отправил ему координаты. Ничего не бойся! Я люблю тебя милая моя. Будь осторожна! Я вернусь к тебе и смогу защитить тебя! — его голос немного задрожал и в глазах появились слезы. — Надо собираться.
— И помни, я обязательно прилечу! Запомни, что я люблю тебя больше жизни и ничего не бойся!
— Хорошо. — кивнула я, кажется уже на грани плача. — Я сделаю как ты хочешь, я буду ждать тебя. Ты обещал!
А потом уже не сдерживая рыданий, я кинулась ему на шею, и тихо плакала, когда он что-то тихо говорил мне, запоминала его голос и тепло его тела…
— Я обещаю быть осторожной. А ты пообещай вернуться ко мне!
— Обещаю. Несколько часов и мы увидимся вновь. Помни, что обещала мне!
Он зафиксировал меня в кресле и закрыл капсулу.
В этот момент я ошутила вибрацию двигателя и в кабине включился голоэкран, на котором открывался шлюз, ведущий в открытый космос. Я мгновенно спохватилась и в ужасе закрыла глаза…
49 Лирион
Я еще несколько раз попробовал перейти на ручное управление — безрезультатно. Хорошо, что моя эмили не видит сейчас меня и моего позора. Я не смог позаботиться о ней, не смог уберечь, как обещал и теперь не могу вылететь за ней следом…
Подергал двигатели маневра, пытаясь исправить возникшее расхождение между расчётной траекторией и реальным вектором движения, но и это не помогло. Капсула-Челнок словно неисправна.
После перезагрузки бортовой компьютер ожил, слава Пресветлой Матери! Я загрузил конфигурацию поля, которая привела капсулу вновь в состояние ступора. Времени не хватало!
Снова активировал сигнал маячка, ориентированый на капсулу с единственной. Движется, все системы в норме. А в этом покореженном ведре теперь стал дико сбоить радар, и пришлось пользоваться показателями доисторического масс-детектора, потом начала капризничать кислородная установка. Легче не становится, но уже лучше!
Пока я тут разбирался, во всех отсеках корабля загорелся сигнал включения противоперегрузочной системы.
Началось торможение. Не ожидал, что это наступит так скоро. Должно быть, потерял счет времени.
Влез внутрь и еле дотянулся до рычага аварийного закрытия спасательной капсулы. С шипением гирметизации защитный колпак отстрелился. Успеть бы выбраться! Но почему капсулу раскачивает, как будто она стоит на шарнирах?
— Что ж такое! — не сдержался, выругался, после того как внимательно осмотрел гравитационный блок. Должен выдержать, просто должен! Снова вернулся к датчиками анализатора и убедился, что все показатели в норме, кроме одного: индекс гравитации фиксировался ниже привычного на двадцать четыре процента. Времени думать нет!
Еле успеваю задать координаты вылета и вздыхаю с облегчением. Капсула вошла в траекторию полёта. Последним, что я почувствовал, через пару минут — это мощный взрыв, видимо, уничтоживший наш корабль.
50 Эйви
Звезда ушла за горизонт и заметно похолодало. Нити, выдернутые из подола моей домотканой рубахи, были уже сплетены в шнурок, после чего изготовить лучок для добычи огня трением не представляло мне никакого труда. Старая ветка кустарника, обломок сухого сучка, много лет провалявшийся здесь, и сухая, тонкая палочка, которую я обгрызла от мелких веточек.
Все было готово, звезда почти села и я должна действовать быстро.
Я заготовила тоненькие, сухие веточки, какой- то сухой пух с колючими семенами, которые нашла неподалёку. Сухие веточки истёрла в труху и уложила в углубление в сучке, в которое я вставила мою ровную палочку и стала вращать, ведь дело это привычное… Двигая лучок туда-сюда я внимательно наблюдала, как из углубления, в котором вращалась палочка, поднялась тонкая струйка дыма, а потом затеплился первый огонек будущего маленького костра. Огонек я быстро раздула до первого язычка пламени, затем сразу накормила его пухом неизвестных семян, потом мелкими стружками и тонкими палочками.
Небольшие ветки сухого кустарника, что рос неподалёку, тоже пошли в мой маленький костёр. Кусок обшивки с драгоценной водой поставила сверху. Уже окончательно стемнело и стало заметно холодно и страшно, как всегда. Грязь и лёгкая мутная жижа осела на дно обшивки и по её краям. Можно пить. Сегодня здесь наступит ночь, впервые за эти двое суток. Напившись вдоволь я улеглась под обшивкой капсулы и закрыла глаза.