— Вот как? Садитесь, пожалуйста. Думаю, что у вас нет никаких оснований для беспокойства.
— Вы не знаете и половины дела, — говорит он, внимательно глядя на меня.
Я забрасываю шляпу на диван, иду к буфету и наливаю себе виски. Мне Майнс явно нравится. Он невысокий, но широкий в плечах. Худощавое насмешливое лицо. У него красивые глаза и каштановые волосы. Руки у него крупные, видимо, сильные. Возле глаз собрались веселые морщинки, а кончики губ чуточку подняты вверх, как будто он постоянно улыбается. Я думаю, что этого парня не так-то легко вывести из равновесия.
Я беру свой стакан и сажусь в кресло напротив Майнса.
— Знаете, Сэмми, — говорю я ему, — мне ни разу не приходилось заниматься таким странным делом. Большую часть времени я вынужден гоняться по замкнутому кругу. Я не люблю такого медленного развития событий. Никто ничего не делает, все только говорят, а истинное значение их слов от меня скрыто.
— Могу я себе еще налить? — спрашивает он.
— Конечно. Одна бутылка вон там на буфете, вторая внутри. Пейте, сколько угодно.
Налив себе еще виски, Майнс подходит к камину и останавливается возле него, глядя на меня сверху вниз.
— Мистер Кошен, — говорит он, — я много слышал о вас. Еще тогда, когда я был только начинающим детективом. Я считаю вас исключительным человеком.
Я ему подмигиваю добродушно.
— Это очень мило с вашей стороны, Сэмми. Возможно, вы считаете, что нынче я несколько поостыл?
— Послушайте, в такого рода делах самое важное — быть хорошим следователем. Но вы не всегда используете, на мой взгляд, благоприятные возможности. И даже больше. Весьма скверно, когда этих возможностей нет. Но когда еще приходится работать с парнями, которые вставляют тебе палки в колеса, тогда, будь ты хоть семи пядей во лбу, ничего хорошего не добиться.
— Кого и что вы имеете в виду?
— Джимми Клива. Вы же и сами, наверное, догадывались?
— Не отрицаю. Кое-какие мыслишки на этот счет у меня имеются. Но почему бы вам не начать с самого начала. Садитесь. В ногах правды нет. Закуривайте и рассказывайте. Как я полагаю, вы пожелали встретиться со мной не для того, чтобы обсудить прогноз погоды?
Он смеется. При этом он демонстрирует свои очень красивые крупные зубы.
Я думаю, что это один из самых симпатичных парней, которых мне удавалось видеть.
— О'кей, нам надо потолковать о трех персонах. Один из них — Варлей, тот тип, которого вы хотите сцапать. Поверьте мне, это не человек, а мерзкий аферист. Второй — Джимми Клив, а третья — красотка по имени Джуанелла. Симпатичное трио!
— Похоже, что вам они не особенно нравятся.
— Совершенно верно. Но мое отношение к ним троим неодинаково, хотя они-то сами весьма доброжелательно настроены один к другому.
— Что вы говорите, Сэмми? Даже так?
— Так. Да, это так. Судите сами. Я работал с Джимми Кливом в одном агентстве, где совсем недавно получил работу. В агентстве я находился очень мало, зато Джимми Клив там был крупной фигурой. Но, как мне кажется, у этого парня есть один крупный недостаток.
— Какой же, Сэмми?
— Он сильно зазнается. Он ни с кем и ни с чем не считается. Если ему нужно добиться своей цели, то он сметет всех, кто стоит у него на пути.
— Даже мистера Лемми Кошена? Он рассмеялся.
— Точно. Ему наплевать на остальных, когда дело касается его личных интересов. Но мне немножечко повезло. Я получил временную работу — так, ерунда. Задание было настолько пустяковым, что они поручили его мне. Ну, и я с этим справился. Это было мое первое успешное дело. Я почувствовал себя королем, когда меня во всеуслышание похвалили. Но при этом случилось нечто такое, чего я в то время даже не понял.
— И что же это было?
— Варлей, — отвечает он, — из-за этого дела я столкнулся с Варлеем. Даже познакомился с ним. Само дело касалось мелкой кражи. Повторяю, оно не стоило выеденного яйца, но тип, совершивший кражу — речь шла о ювелирных украшениях, — был втянут в это дело человеком, которому очень хотелось убрать его с дороги. Потому он запасся уликами, достаточными для того, чтобы упрятать его за решетку. Этим человеком был Варлей. Мне думается, что то же самое было уготовано и сейчас. Мы встретились с Варлеем. Я снял с него показания, касавшиеся того парня, которым я занимался. Но одно мне пришлось сделать: Варлей остался в тени. Он проходил по этому делу только в качестве свидетеля. Но это не играло особой роли, потому что против него ни у кого не было никаких обвинительных материалов. Обычный свидетель. Ясно?
— Да, ясно.
— Вот почему я был так нужен Кливу. Вот почему он поспешил выписать меня сюда. Вот почему я болтаюсь здесь в этой канадской форме.
— Ага, значит, это вы знаете Варлея? Так?
— Совершенно верно, я знаю Варлея, а Клив нет. Он в жизни своей ни разу не видел Варлея. Встреть он его завтра на улице, он спокойно пройдет мимо него. А что вам про него известно?
Я молчу. Теперь я начинаю кое-что различать. Многое, что раньше казалось необъяснимым, становится на свои места. Вроде бы мне теперь понятно, зачем Кливу понадобилась и Джуанелла.
— Похоже, что Джимми Клив — весьма напористый парень, — говорю я.
— Но это еще не все, — продолжает Майнс. — Когда началась война, иллинойской полиции пришлось мобилизовать несколько проверенных детективов из частных агентств в Нью-Йорке. Работников не хватало, а дел было выше головы. Среди этих ребят был и Джимми Клив. Он был вне себя от радости. Считал, что для него настало время больших свершений. По его мнению, от иллинойской полиции всего один шаг до ФБР. Стоит только как следует постараться.
— Ну, Сэмми, в этом деле ничего нет плохого. И мне думается, что, если он и дальше будет действовать так, как сейчас, то он своего добьется!
— Возможно, — задумчиво говорит Сэмми. — Но лично мне кажется, что этот парень уж слишком умничает… Он является в иллийнойское управление и что-то там делает. Потом что-то подворачивается еще. ФБР выходит на Варлея, ну и тут сразу же вспоминают о Кливе. Варлей одно время собирал информацию для врага, сначала для японцев, потом работал на немцев. Он изобрел таким образом великолепный способ делать деньги. Поэтому он поспешил сколотить вокруг себя целую организацию, небольшую, но весьма эффективную.
Варлей — малый не промах. Мошенники, как крупные, так и мелкие, большей частью даже не догадывались, чем он занимается на самом деле. Улавливаете? Но он платил щедро, и они лезли из кожи вон, чтобы ему угодить.
— Предвосхищаю ваши следующие слова. По всей вероятности, в его организации работал и наш общий знакомый Ларви Т. Риллуотер.
Он кивает головой.
— Так оно и есть. Дальше. Из какого-то банка пропадают очень важные документы. Их должны были переслать в штаб из Вашингтона. Бумаги касались планов военных действий после вторжения союзников. Одним словом, правительственные тайны. Ну и Варлею очень хотелось их заполучить. Он этого добивается, и эти бумаги до сих пор у него. Вот почему они так упорно разыскивают этого Варлея.
— Понятно, Сэмми. И эти бумаги стащил Ларви?
— Ну, да. Варлей сказал ему, будто это поддельные акции, хранящиеся в большом запечатанном конверте. Будто он их заложил в банк и теперь опасается разоблачения. Подходит срок выплаты платежа, и мошенничество будет обнаружено. Варлей знал, для Ларви такое задание — раз плюнуть. Ларви на все соглашается, выламывает несгораемый шкаф, добывает конверт и отдает его Варлею. Он глупец и не подозревает, что его ловко обвели вокруг пальца. 'Знай он правду об этих документах, он бы их пальцем не тронул.
— Ясно! А после исчезновения бумаг поднялся невероятный шум. Вмешалась ФБР. Варлей должен был бросить им кого-то на растерзание, и Ларви поплатился за все. Но все же, откуда ФБР узнало о Ларви? Сэмми стряхнул пепел с папиросы.
— У меня есть одно предположение. Это произошло через анонимное письмо. Скорее всего его написал сам Варлей, который рассудил, что, как только власти схватят человека, укравшего документы, они успокоятся и прекратят дальнейшие поиски.